Западная часть Кавказа, обращенная к Черному морю, населена черкесами, восточная, обращенная к Каспийскому морю, — чеченцами и лезгинами. С 1801 года начинается борьба с теми и другими: такой сложный ряд явлений вызвало завещание Георгия XII грузинского. Ведя эту борьбу, русское правительство совершенно искренне и неоднократно признавалось, что не чувствует никакой потребности и никакой пользы от дальнейшего расширения своих юго-восточных границ. Совершенно так же расширялась территория и за Каспийским морем, в глубине Азии…
В. О. Ключевский. «Курс русской истории».
Я сидел и думал о том, как назвать свой материал — для меня это имело первостепенное значение. И придумал после третьей сигареты. Но я не догадывался, что придумал на свою голову.
Утро выдалось морозное. Как и договаривались, мы встретились с Ахмедом Магомедовичем Дадаевым на городской эспланаде, напротив редакции, там, где начинался подъем по улице Осинской — к мечети и ракетному институту. Рядом с чеченцем стоял еще один мусульманин, немного выше Дадаева, тоже в белой рубашке, галстуке и норковой шапке. Конечно, мусульманин, тоже чернобородый, с лицом, одухотворенным величием мировой религии.
— Познакомьтесь, это Равиль Юсупов, — сказал Дадаев, — представитель Верховного муфтията России.
Мы пожали друг другу руки и направились в сторону храма, зеленый минарет которого напоминал взлетающую ракету. Через перекресток, по диагонали, начиналось самое большое по площади здание Перми, в котором находился Высший военно-командный инженерный краснознаменный институт ракетных войск — 50 тысяч квадратных метров. До революции здесь была духовная семинария.
В молодые годы я проходил как-то мимо мечети и, движимый бессмертной потребностью познания, подошел к входу, открыл дверь — и нарвался на взгляд милиционера, стоявшего в синей форме с кожаным ремнем и пистолетной кобурой на поясе. Он молча смотрел на меня, пока я не закрыл дверь снаружи. Никаких вывесок. И только через три дня, после расспросов, я узнал, что в стенах мечети находится областной архив коммунистической партии СССР.
Вспомнив про того мента, я несколько раз оглянулся, но, как мне показалось, за нами никто не следил. Впрочем, шел какой-то человек в серой куртке с капюшоном, но я только посмеялся над собой.
По дороге Равиль начал рассказывать мне о благотворительных делах фонда и необходимости восстановить истинный образ мусульманской религии, которому нанесен «подлый удар» очередной чеченской войной.
