Дети победителей | страница 12



Из обзора

Первые тридцать лет.

Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. …Дружба мирных черкесов ненадежна: они всегда готовы помочь буйным своим единоплеменникам. Дух дикого их рыцарства заметно упал. Они редко нападают в равном числе на Казакову никогда на пехоту и бегут, завидя пушку. Зато никогда не пропустят случая напасть на слабый отряд или беззащитного. Почти нет никакого способа их усмирить, пока их не обезоружат, как обезоружили крымских татар, что чрезвычайно трудно исполнить по причине господствующих между ними наследственных распрей и мщения крови. Кинжал и шашка суть члены их тела, и младенец начинает владеть ими прежде, нежели лепетать. У них убийство — простое телодвижение. Пленников они сохраняют в надежде на выкуп, но обходятся с ними с ужасным бесчеловечием, заставляют работать сверх сил, кормят сырым тестом, бьют когда вздумается… Недавно поймали мирного черкеса, выстрелившего в солдата. Он оправдывался тем, что ружье его слишком долго было заряжено. Что делать с таковым народом? Должно, однако ж, надеяться, что приобретение восточного края Черного моря, отрезав черкесов от торговли с Турцией, принудит их с нами сблизиться. Влияние роскоши может благоприятствовать их укрощению: самовар был бы важным нововведением. Есть средство более сильное, более нравственное, более сообразное с просвещением нашего века: проповедание Евангелия. Черкесы очень недавно приняли магометанскую веру. Они были увлечены деятельным фанатизмом апостолов Корана, между коими отличался Мансур, человек необыкновенный, долго возмущавший Кавказ противу русского владычества… Кавказ ожидает христианских миссионеров. Но легче для нашей лености в замену живого слова выливать мертвые буквы и посылать немые книги людям, не знающим грамоты.

А. С. Пушкин. «Путешествие в Арзрум», 1829 год.


В кабинете работал редакционный конвейер: Андрей Матлин набивал на компьютере корреспонденцию о Кизеле, где брошенные страной шахтеры занимались отловом и поеданием бродячих собак; Слава Кандалов готовил материал о возможном визите в Пермь представителей царского дома Романовых; Саша Корабельников писал очерк о первых омоновскиих потерях в Чечне. Один я ни хрена не делал, пил чай и мечтал о собственном домике в лесу, с воротами, рядом с которыми установлены два крупнокалиберных пулемета — для встречи непрошенных гостей.

Слава грустно смотрел в окно, вероятно, представляя себе романовских особ, у которых проблем не больше, чем российских рублей в кармане. Зато у нас этих денег — миллионы. Никогда не думал, что стану миллионером.