Человек же, каким бы он ни стал, не бывает «без сердца», — все еще хочет верить Невада, герой романа «Поиски будущего». И снова:
«…Человек не выдержит, чтобы вечно быть зверем… Вырви ты из человека сердце и вставь на его место звериное, так в человеческой груди и звериное сердце станет человеческим».
Всем содержанием романа «Поиски будущего» Кузьма Чорный утверждает: ошибался Невада, когда рассчитывал на человеческое сердце в груди человека-зверя. Не удалось ему выкупить, вызволить свою внучку из концлагеря, и погиб он сам. Освободили же ее партизаны.
И все-таки в словах Невады очень много именно чорновского пафоса. Его вера в человека — ведь это так близко самому Чорному. И не потому ли с такой болью и горечью спорит автор с Невадой? Будто бы с самим собой, будто он что-то свое отрывает, с кровью.
Сердцем своим проходит писатель через те нестерпимые страдания и сомнения, через которые проходят Невада или Астапович, и крик их души — это и его души голос.
В борьбе с фашизмом, который, чтобы проникнуть в души людей, стремился разрушить веру в самоценность человеческой личности, веру в человеческую доброту, совесть, советская литература, и в частности Кузьма Чорный, опиралась на великого союзника — мировую классику, многовековую гуманистическую традицию. Могучую силу человекознания и человеколюбия, собранную в классической литературе, — эту гуманистическую память человечества о самом себе берет Кузьма Чорный в союзники против фашистского одичания и озверения. Толстой, Горький, Достоевский, Чехов, Купала — это великие свидетели в пользу человека, они снова и снова помогают Кузьме Чорному искать и утверждать человека в человеке, силу добра и гуманности, вечную красоту человека.
Романы «Поиски будущего» и особенно «Млечный Путь» из тех произведений мировой литературы, в которых историческая драма народной жизни и трагедия человека выводят нас к проблемам всечеловеческого звучания, значения.
«Млечный Путь»… На белорусской земле, под тем же небом, что и над всеми людьми, государствами, на земле, сожженной фашистами, встретились люди, которых война, фашизм, нестерпимый голод, страх, скитание в одиночку, казалось бы, лишили человеческого облика. И хотя где-то по-прежнему существует большой мир людей, где-то есть города и деревни, миллионы, миллиарды людей, но вся атмосфера в романе «Млечный Путь» такова, будто только эти несколько человек и остались на всей планете, чтобы судить и быть судимыми — перед взором ребенка, вечности, истории и собственной памяти. Собрались, чтобы обвинять и оправдываться. Кажется, что от того, оправдают они или нет свое право называться человеком, зависит, «возникнут» ли заново другие люди, «мир людей», «оживут» или останутся в небытии, а эти несколько человек так и будут одинокими и последними человеческими существами…
