Я начал изучать дым. При рассмотрении сблизка он поражал формой. Казалось бы прямые облачка принимали форму человеческой фигуры. Из каждой хижины выходил индейский воин. Неровные линии пепельного дыма старательно рисовали головы, украшенные веерами перьев, развевающиеся плащи, наброшенные на плечи, копья, дрожащие в руках.
От этих образов веяло фантастической угрозой. Двенадцать туманных созданий, двенадцать человекообразных образов и тринадцатый, нечеловеческий, посредине. Они вырывались из отверстий, росли, а затем истончались в вышине, чтобы затем переплетаться вновь. Вдруг от боков дымных фантомов отделились чудовищные косматые руки, они вытянулись, простерли руки над деревней. Вдруг яростный рывок сотряс туманных существ, над деревней началась боевая пляска. 13 людодымов танцевали, и неистово подпрыгивали.
Увлекшись необычным зрелищем, я не заметил присутствия Хидинга, стоявшего рядом и даже дернувшего меня несколько раз за плечо. Я оторвался от уникального спектакля и задумчиво посмотрел на Бена:
— Ты это видел?
— Видел, видел, конечно. Интересная игра дыма и ветра.
— Ветра? — ужаснулся я. — Но сейчас полный штиль. Посмотри на деревья — ни один листок не шевельнется.
— Ну ладно, ладно. Удивляйся и делай предположения, если есть желание. У меня есть кое-что поважнее. У границы деревни я нашел золотую жилу. По всей видимости, она проходит под деревней.
— И что с того?
— Как это что? Черт побери! Ты свихнулся? Мы останемся здесь и будем разрабатывать залежи.
— Это невозможно. Если жила проходит под деревней.
— Мы перекопаем деревню.
— Исключено. По крайней мере, для меня. Я этого делать не буду.
— С ума сошел? Почему?
— Из-за Пумы и этого места. Обещаю помогать тебе только до линии хижин. Если жила пересекает границу деревни, я умываю руки и отказываюсь от своей доли.
— Как пожелаешь, — сухо сказал Бен. — Выдумал, потерять такой заработок из-за химер.
— Я не могу иначе. — На этом и порешили.
Бен принес из нашего первичного лагеря необходимое оборудование и мы принялись за дело. Золотоносная жила начиналась неподалеку от западной стороны деревни, у пригорка, поросшего кедрами, и тянулась в сторону хижин. Жила была компактной и узкой, она залегала вдоль, а не в ширину. Через две недели наши кирки рубили породу у самой деревни.
Все это время Пума не напоминал о себе, не выходил из деревни, разве что отправлялся по вечерам в свой вигвам с другой стороны деревни. Он очевидно избегал нас. Старик издали следил за нашей работой, с беспокойством наблюдая, как линия рытвин приближается к хижинам.
