Николас поднялся на лестничную площадку спокойно, как ученик, обреченный на очередные мучения; на самом деле он давал возможность камере, установленной карабинерами, заснять все. Он считал, что она, как человеческий глаз, способна моргать, а значит, чтобы на ее сетчатке остался каждый твой жест, ты должен двигаться медленно. Телекамера карабинеров, которой может воспользоваться и клан Фаелла, должна увидеть именно это: Николас Фьорилло входит в квартиру учительницы. Все.
Синьора Чикателло открыла дверь. На ней был фартук, защищающий от брызг соуса и масла. В небольшой квартире было много детей, мальчиков и девочек, человек десять. Они сидели все вместе за круглым обеденным столом – учебники открыты, глаза опущены на айфоны. Они любили синьору Чикателло, ведь она не как остальные учителя, которые отбирают перед уроком телефоны, заставляя учеников придумывать невероятные оправдания: у дедушки операция; мама, если я не отвечаю, всегда звонит в полицию, – лишь бы посмотреть, не пришло ли сообщение на Вотсап, не появился ли очередной лайк в Фейсбуке. Синьора Чикателло телефоны не отбирала, даже урок в строгом смысле этого слова не вела – дети сидели перед планшетом (подарок сына на Рождество), подключенным к небольшим колонкам, из которых доносился ее голос, рассказывающий о Мандзони, Возрождении, Данте. В зависимости от темы, которую они изучали. Чикателло заранее записывала уроки, а затем просто кричала время от времени: “Оставьте наконец телефоны и послушайте урок!” Сама же она тем временем готовила обед, прибиралась в квартире, вела длинные разговоры по старому стационарному телефону. Потом возвращалась, чтобы проверить домашние задания по итальянскому языку и географии, а ее муж проверял задания по математике.
Николас вошел, пробормотал дежурное приветствие, но дети на него даже не взглянули. Открыл стеклянную дверь и вышел. Сюда часто приходили какие-то люди, здоровались и исчезали за этой кухонной дверью. Что там, за этой дверью, детям было неизвестно. В учительском доме они знали только комнату с планшетом и туалет, который находился с другой стороны. Об остальном не спрашивали, никому и в голову не приходило проявлять любопытство.
В комнате с планшетом был муж учительницы, он вечно сидел там перед телевизором, укрытый пледом. Даже летом. Ребята подходили к его креслу, показывали домашнюю работу по математике. Он доставал из кармана рубашки красную ручку и безжалостно исправлял их ошибки. Пробормотал в сторону Николаса что-то похожее на “добрый день”.
