– Отец заставил бы тебя отдать все без выкупа, – заметил Драго.
– Твой отец договориться с Моджо.
Моджо доказал, что глупостями не занимается, и теперь мог взять реванш.
– Эй, как тебя там… Моджахед, мой отец придет сюда, сожжет все поле, продаст все, что захочет, ты понял это?
– Почему Министр хочет жечь? – Моджо забеспокоился, и это было кстати.
– Нет, я имел в виду, если бы ты украл, без спросу… так уже было…
– Моджо не спрашивает, Моджо крадет, и если семьи Системы что-то хотят, то приходят сюда и берут.
Моджо уважал договор, это очевидно, он промышлял в других местах. В фургонах был товар для блошиного рынка. Эти цыгане не пачкали рук квартирными кражами. Их бизнес – оружие и мусор. Они занимались подпольной переработкой вторсырья: тряпки, резина, медь. Управлять всем этим было непросто, поэтому грабить такие рестораны, как “Новый мараджа”, им не было никакого резона.
– Ладно, я передам отцу, что это не вы. А вы не болтаете о том, что здесь было!
– Нет, нет, Моджо не болтать глупостей, – заверил Моджо и дал знак одному из своих принести франкотт Николаса. Моджо кинул пистолет, тот упал прямо в грязь у переднего колеса “Беверли”.
– А теперь уезжайте.
– Почему ты решил непременно выяснить, кто обчистил “Нового мараджу”? – спросил Драго. Они остановились у кебабной, после всех этих событий разыгрался аппетит, Николас попросил еще льда, чтобы приложить к разбитой губе. Он надеялся, что Летиция ничего не заметит.
– Так мы получим статус постоянных посетителей, – ответил Николас. Он жевал на одной стороне, менее пострадавшей от ударов. Несмотря на боль, он не мог пожертвовать своим кебабом.
– Я чё говорю-то, отец мой считает, что, может, это они сами… ну, чтобы страховку получить… – вступил Чёговорю.
– Если так, то мы тут не при делах, – сказал Драго. Он взял себе хот-дог, с которого обильно капал жир. Арабская еда ему надоела, мать всегда повторяла, что туда кладут тухлое мясо. – Мне, – продолжал Драго, – плевать, кто это сделал. Ну заработаем мы себе кабинет, и что? На кой черт он нам сдался?
– Да на тот черт, ты подумай только, – возразил Николас, – постоянный кабинет, не на один вечер. Нас будут знать все. Нас заметят.
– И поэтому мы пашем на Оскара, находим грабителей… Там товара на миллион евро, и мы все это ему подарим? Вынесли все подчистую, ты читал? Двери вынесли, даже оконные переплеты…
– Ты в своем уме, Драго? Если у нас будет отдельный кабинет, никто нам не запретит туда ходить, не нужно будет выдумывать причину или просить кого-то, чтоб нас пустили. Не нужно рядиться официантами. Вошли – и все, наше право. Весь Неаполь увидит нас там. Все увидят – судьи, футболисты, певцы, все боссы Системы. Мы засветимся у них, пойми ты это наконец!
