Кто знал… Даже сам Тео не мог предположить, что вовсе не эта боль окажется для него самой страшной.
* * *
Слейн откровенно скучал. Прошла неделя с тех пор, как его лучший друг счастливо женился, встретив свою истинную пару, другой приятель не просыхал, который день обнимаясь с бутылкой, а третий спешно отбыл в столицу по приказу императора. От неразлучной пятёрки остался только Эрвин — молодой альфа, что недавно влился в их дружный коллектив, а этим вечером уговорил Слейна посетить недавно открывшийся в городе бордель под красноречивым названием «Медовый рай».
Смесь приторно-сладких омежьих запахов дополняла роскошную обстановку заведения и, расплатившись в вестибюле с симпатичной девушкой-бетой, альфы поспешили наведать просторный холл, где обитали очаровательные источники ароматов. Эрвин продолжал что-то тарахтеть на ухо, но всё внимание Слейна поглотил высокий черноволосый омега с идеально вылепленной фигурой, что стоял к нему спиной в компании других бордельных шлюх.
Продолжая пристально рассматривать парня, Слейн почувствовал, как голова закружилась, а ноги подкосились, вынуждая опуститься на первый попавшийся диван. Необъяснимое возбуждение накрыло волной, усиливаясь с каждым мгновением, ладони загорелись желанием прикоснуться к матовой коже, огладить спину и живот, смять упругую попку и раздвинуть вызывающе округлые ягодицы.
Обернись. Обернись малыш…
Словно услышав его мысли, омега замер на секунду и медленно повернулся, находя белокурого альфу глазами. Окинув обольстительным взглядом, многообещающе улыбнулся — очевидно, искреннее изумление, красочно расписанное на лице Слейна, сюрпризом для мальчишки не стало.
Мечта, ёпть!.. Парень, да с тебя картины писать! Только где взять достойного художника…
Слейн за малым с дивана не навернулся, когда омега небрежной походкой приблизился к нему. Лет двадцать на вид и божественно прекрасные черты, сводящее с ума тело и довольно крупный член, дерзко торчащий вверх. А глаза… Слейн ещё не видел таких глаз — сияющая сапфировая глубина в обрамлении бархата ресниц под изящно очерченными бровями. Подобрав отпавшую челюсть, альфа сглотнул — не хватало только слюной захлебнуться — и попытался сделать более-менее нормальное лицо.
— Привет, — живое воплощение соблазна невозмутимо плюхнулось рядом. — Трахнемся? — согнув одну ногу в колене, непристойно раздвинуло бёдра, вгоняя Слейна в ещё более глубокий эмоциональный шок.
— Э-э-э… — подобная наглость, похоже, начисто отобрала дар речи, и альфа беспомощно заморгал, сдерживая уплывающий рассудок и цепляясь за отчаянную мысль, что перед ним всего лишь шлюха.
