Не отпускай меня!
Не отрываясь друг от друга, не желая выплывать из пучины обжигающего блаженства, они сражались в этой сладострастной битве, ломая жалкие представления об удовольствии.
Люблю!
Незначительная боль вспыхнула и растаяла в умопомрачительном экстазе, пленяя и привязывая, покоряя и присваивая невероятного и своенравного омегу, навеки впечатывая в него жгучую метку собственника.
Только мой!
По каменным сводам пещеры уже скользили слабые отблески зарождающегося рассвета, а альфа всё ласкал любимого, упиваясь невыразимым чувством полноценного обладания. Едва заметная тень у входа заставила Крейга распахнуть глаза, что сверкнули огнём; а в следующий миг он опрокинул Деррика наземь, закрывая собой. Коварная стрела мстительного охотника с короткого расстояния прошила военачальника насквозь, и без единого звука Крейг завалился набок.
— Не-е-ет!!! — огласил пространство душераздирающий крик, когда Деррик ошеломлённо уставился на окровавленное остриё, торчащее из широкой груди.
Не помня себя от ужаса, он выхватил из брошенного сапога генерала короткий кинжал, и с протяжным стоном громоздкая фигура «дяди альфы» мешком рухнула в грязь, поражённая в самое сердце. Руки гордерийца впервые в жизни дрожали, когда он бережно укладывал военачальника на плащ, ломал у стрелы оперение и выдёргивал древко.
— Крейг, любовь моя, — разорвав рубашку, Деррик прижал скомканную ткань к ране, пытаясь остановить хлещущую кровь. — Ты не можешь умереть рядом со мной, ты не можешь, Крейг!
Поговаривали, что присутствие истинного может вырвать альфу из когтей смерти. Такое спасение считалось чудом и объяснялось исключительно силой любви, способной победить смерть.
— Это сказки… любимый, прости… — с трудом произнёс генерал, а его лёгкие издали жуткий клокочущий хрип.
Деррик не верил сказкам, но сейчас молил милосердных богов, чтобы в них была хоть доля истины и здравого смысла.
— Я не отпускаю тебя, слышишь? — бормотал он, обнимая своего альфу, покрывая бледное лицо горячими поцелуями. — Останься со мной, пожалуйста, не уходи!
— Я бы выбрал тебя… — едва слышно прошептал Крейг прежде, чем его окутала тьма и сознание погасло.
— И я выбираю тебя, мой генерал!
Лишь посвящённым известно, что близость истинного омеги действительно запускает внутренние резервы альфы.
Но только при одном условии.
Иду за тобой…
И условие это — несомненная готовность любящего сердца замереть навеки, без колебаний следуя за любимым туда… где они смогут быть вместе.
