* * *
Не обнаружив Деррика в постели, генерал даже не удивился. Что ж, своим поступком гордериец вполне доходчиво ответил на его вчерашние признания. Крейг ожидал подобной выходки, хоть и надеялся на взаимное чувство. Зашедшие через пять минут воины, которым он ещё вчера отдал приказ явиться на рассвете, молча освободили военачальника от цепей, пряча ошеломлённые от невиданного зрелища взгляды за беспристрастными минами. Всего через полчаса генерал выехал из крепости, пришпоривая верного вороного, и в полном одиночестве помчался преследовать свою сбежавшую любовь.
* * *
Солнце скатилось за горизонт, и после коротких сумерек на землю спустилась безлунная ночь. Деррик надеялся, что достаточно запутал следы, а густой лесной покров, где царит кромешная мгла, не позволит изголодавшимся альфам найти улизнувшего от них омегу. Приближалась гроза — в воздухе уже витал аромат озона, а поднявшийся ветер ещё дальше уносил призывный запах от ручья. Но бушующее желание и жажда секса стали невыносимыми, обернувшись сплошной болью в промежности.
Деррик огляделся вокруг в поисках убежища и повернул в сторону невысоких скал в надежде найти в них укрытие от непогоды и хоть какое-то место, где можно переждать период течки. Вероятно, он правильно сделал, потому что в следующий миг разверзлись хляби небесные и на ночной лес сплошным водопадом обрушился ливень, за пару секунд промочив разгорячённое тело до нитки.
Сверкнула молния, осветила серые камни, среди которых стал заметен небольшой проход. Деррик уверенно направил лошадь к нему, но новая вспышка озарила контуры шестерых всадников, что окружили течного омегу со всех сторон. Охотники. Из тех, кого жестокая война лишила семьи и дома, превратив в бессердечных головорезов, что собирались в небольшие банды и бесчинствовали по всей Империи.
Никогда не стоит недооценивать противника. Все хитрости гордерийца и попытки запутать преследователей лишь оттянули неизбежное. И сейчас у него есть только два варианта: снять штаны и позволить альфам многократно приложиться к его сладострастной дырочке, что и так изнывала желанием, или драться одному против шестерых матёрых бандитов, с ног до головы увешанных оружием.
Деррик выбрал второе, спешиваясь и вынимая из ножен меч. В руках всадников вспыхнули факелы, освещая образованный ими круг, и они приблизились ещё на несколько шагов, один за другим спускаясь с коней.
— Нифига себе омежка… — присвистнул один из бандитов — вероятно, главарь, вгоняя древко факела во влажную землю и окидывая восхищённым взглядом высокого гордерийца в форме императорского генерала.
