— Справедливо или нет, но пищи от нас он не получит, — Мэгги обвела взглядом всех женщин, которые не спешили расходиться, беззастенчиво глазея на Брейдена, и многозначительно добавила. — И ни от кого другого тоже.
Женщины поспешно ретировались.
Брейден, выгнув бровь, смотрел вслед уходящей вместе с ними Мэгги. Девушка оказалась совсем не такой, как он ожидал. Вряд ли Брейден сумел бы сейчас подобрать приличные слова для того, чтобы описать впечатление, которое эта строптивица произвела на него. Но такая, как она, никогда ему прежде не встречалась.
Она вовсе не была умопомрачительной красоткой, превращающей мужчин в лебезящих рабов. Она больше напоминала фею, живущую среди людей. Ее темные, рыжевато-каштановые волосы не желали заплетаться в аккуратную косу вопреки попыткам их обладательницы, и вокруг лица вились выбившиеся кудряшки. Но это необычайно шло девушке. Ее бледная кожа была покрыта тысячами веснушек и напоминала сливки, посыпанные мускатным орехом.
А глаза…
В их темно-янтарной глубине горел пламенный дух. Перед взором Брейдена до сих пор стояла сцена, когда Мэгги храбро бросилась всем своим миниатюрным телом на огромного, неуклюжего Фергуса. Она даже не подумала о том, что удар этого гиганта мог сломать к черту ее нежную шейку.
И по какой-то необъяснимой причине Брейдену не нравилась мысль о том, что кто-то мог причинить этой девушке вред.
Прежде чем исчезнуть с другими женщинами, его мать торопливо прошептала ему:
— Я пойду раздобуду тебе еду.
Лахлан тоже покинул церковный двор, перед уходом произнеся одними губами:
— Два дня.
Син последовал за ним и, проходя мимо Брейдена, наклонился и прошептал ему на ухо:
— Твоя четверть часа истекла, однако вместо того, чтобы выйти отсюда с женщиной, ты, кажется, здесь остаешься.
Брейден ухмыльнулся:
— Она оказалась на чуточку более крепким орешком, чем я думал.
— Всего лишь на чуточку? — фыркнул Син. — Признай, Брейден, что эта малютка раскусила тебя.
Брейден рассмеялся, понимая, что это правда. Да, она его раскусила. Она прекрасно поняла, что он играет с ней, и указала ему на это. Никогда прежде женщины так с ним не поступали: даже зная, что он играет с их чувствами, они в ответ вели с ним свою игру.
Но Мэгги была не такой.
Не то чтобы Брейдену это не понравилось. Если ему приходилось упорно добиваться женщину, это забавляло его и делало неминуемую победу еще слаще.
В конечном счете он восторжествует и над Мэгги. В этом записной повеса не сомневался.
