— Дурень! Как есть дурень! Добра же хотим! Ай, как знаешь.
До таверны, за которую дед мог поручиться, мы ехали молча, причем я снова предпочла сесть рядом с ним на козлы. Говорить не хотелось, как и видеть Тиграна. Ну почему он такой? Прав же дед Василь, мы ему добра хотим! А ведь нет никакой гарантии, что я справлюсь с ранением и ему не станет хуже. А вдруг инфекция? Яд, заражение крови? Сепсис, гангрена? Как он все это одолеет, если даже сам признает, что вся его хваленая магия уже не его?
Меня же совесть замучит, если он все-таки умрет.
— Ты уж не суди его строго, — вдруг заговорил дед Василь, задумавшись о чем-то своем. — Маги эти — они ж не как мы, простые смертные. Гордые да самоуверенные, аж противно. Но не со зла иль по глупости, а природа у них такая. Я ж за войну чего только не навидался… Я бабке своей скажу, она тебе про травки все напишет. У нее тетка в травницах ходила, от нее Сора много чего знает. Будешь отвары делать и компрессы всякие. Может, и минует лихо. А как поправится — ты его за всех нас поблагодари да оплеуху не забудь.
Я подняла на деда удивленный взгляд, а тот лишь подмигнул да усмехнулся в бороду.
— За волнения наши общие. А теперь давай помогу вам наверх подняться. С поклажей-то справишься сама аль мне взять?
С поклажей я справилась. Пришлось, правда, попотеть, потому что мешок с кристаллами действительно оказался таким тяжелым, как мне думалось, но и с этим я совладала, пока дед Василь, договорившись с трактирщиком, оказавшимся его знакомым, волок на себе Тиграна. Просить о помощи кучера или Грыма было бесполезно — оба были невменяемы. Муженек же первые минуты пытался бравировать и идти сам, но, как только второй раз запнулся и едва не полетел вместе с дедом на мостовую, получил тяжелый дедов подзатыльник и совет не дрыгаться. К моему безмерному удивлению, Тигран внял предупреждению, и дальше дед Василь тащил мага уже без помощи (читай сопротивления) последнего.
И откуда у деда столько сил взялось, но на второй этаж Василь взобрался довольно бодро, даже я немного отстала, сгибаясь под тяжестью мешка и сумки. Лишь ближе к двери выделенного номера наш добровольный помощник начал покряхтывать и тяжело дышать, но как только сгрузил мага на большую двуспальную кровать, с облегчением размял шею и потянулся. Перехватил мой обеспокоенный взгляд и с бывалой ухмылкой похвастал:
— Сколько я их за войну перетаскал… Эх, было дело! — И без какого-либо перехода крикнул: — Сора!
