— Другой мебели не было, но вы можете вписать в лист ожидания то, что вам необходимо. А пока все вещи разложены здесь: заварочный чайник, большой медный чайник, чайный сервиз. Здесь чистые листы и карандаши, здесь свод правил и уложений Кальдоранна. Это колокольчик, если я вам понадоблюсь — только позвоните. Доброго дня.
Круто развернувшись, служанка вышла. А подруги остались осматриваться и осваиваться. Дикки сразу же выбрал себе кресло, Финли от него не отставала, а Карамелька горько заплакала — ей было не запрыгнуть.
— Нам кресел не оставили, — рассмеялась Грета и помогла бейре забраться в третье кресло.
— Ну, вот, одно. Можем подраться.
— Да нет, оно твое, так честнее, — улыбнулась мора Ферхара. — Дикки и Финли одно на двоих занимать не захотели.
Услышав это Дикки, с мученическим вздохом, чуть подвинулся. А Финли, с таким же недовольным видом, прыгнула дорфу под бок. Таким образом проблема с креслами была решена.
— Что ж, да здравствует второй этап королевского отбора менталистов, — жизнерадостно произнесла Тирна. — Попробуем, что за заварку выдают во дворце?
Она ловко открыла дверцу и взяла увесистый мешочек, перевязанный яркой тесьмой. Которая пала жертвой нетерпеливости эйты Краст.
— Да я что-то не уверена, — протянула Грета и подозрительно принюхалась к содержимому холщового мешочка. — Чем-то попахивает.
Мешочком заинтересовались все, но вердикт вынесла Финли:
«Успокоительный сбор. Для самых нервных».
— Ну, это разумно, — хмыкнула Тирна, — но отложим на будущее. Меня целители так успокоили, что я то спать хочу, то похихикать.
— Нам бы узнать, можно ли в город, — задумчиво сказала мора Ферхара. — В конце концов, у нас даже карт игральных нет. Вот до вечера заняться нечем и что делать?
— Так вот же тебе развлекательное чтиво, — эйта Краст кивнула на свод законов и уложений Кальдоранна. — Читай и наслаждайся.
— Спасибо, — буркнула Грета.
Правда, в итоге ей пришлось его взять — Тирна ушла спать, Дикки, как настоящий кот, тоже моментально уснул, Карамелька устроилась под боком у хозяйки, а Финли была-была на виду и вдруг исчезла. Так Грета оказалась предоставлена самой себе.
— Хоть волком вой, — вздохнула мора Ферхара, поудобнее устраиваясь в кресле.
Но едва она взяла в руки свод, как его обложка выцвела до слепяще-белого, после чего посинела и проявилось золотое тиснение «Великая книга путешествий. Заметки Аларика Укушенного».
— Ничего себе, — ахнула мора Ферхара.
Эту книгу она мечтала прочесть с тех пор, как увидела в библиотеки бабушкиной знакомой. Но, увы, почтенные моры рассорились и сей труд оказался недостижим.
