Она появилась, как и в прошлый раз, совершенно неожиданно. Её мягкие шелковистые лапки игриво закрыли мне глаза, когда я сидел на скамейке.
— Ты всегда появляешься так неожиданно, словно чертик из табакерки? — попробовал пошутить я, хотя мне, по правде говоря, было не до смеха.
— Всегда. Или почти всегда. Но это от меня не зависит, люблю так и все! — хихикнула она и, не спрашивая разрешения, села рядом со мной. — Итак, Кирюфка, что будем делать? У меня зверский аппетит и жуткое желание оторваться по-настоящему! В последнее время было столько работы-ы-ы… — она протяжно зевнула, но в блеске её зубов уже не было ничего хищного. — Целыми ночами не спала!
Я взглянул в её лицо, закрытое солнцезащитными очками, на её тонкий аккуратненький носик — и только теперь заметил, что на нем — веснушки. Ничего демонически обольстительного в ней уже не было. Обычная современная хорошо одетая, ухоженная девушка. Ничего больше.
— Похоже, я догадываюсь, ЧТО это была за работа, — мрачно хмыкнул я.
Она смерила меня долгим внимательным взглядом.
— Меньше знаешь — крепче спишь, — и щелкнула меня по носу. — Я давно заметила, что ты любишь делать скоропалительные выводы, не разобравшись в сути вопроса. Не понимаю, и почему Ершов придает тебе такое значение? Умник-то умник, спору нет, но настоящий ум — это не библиотека мертвой премудрости. А его-то тебе и не хватает! Впрочем, у всех свои недостатки… — изящно пожала плечиками она. — Предлагаю пойти сначала пожрать как следует, а потом покататься на великах. Спорим, я тебя сделаю? — и по-мальчишески улыбнулась.
— А как же расследование? — не выдержал я.
— А разве оно не подошло к концу? Подозреваемый установлен…
— Но не пойман!
— Давно пойман, и отбывает заслуженное наказание… — она помрачнела.
— Не понимаю…
— Говорю, умник, и не поймешь! Так идем жрать или нет? Или мне за тебя приниматься? — и она ребячески скорчила рожицу.
Я вздрогнул и согласился.
Она заказала бифштекс с кровью, я назло ей взял только салат. Она смерила меня взглядом молчаливого превосходства и усмехнулась.
— Мясо, Кира, есть надо. Ты ж мужик, должен понимать такие простые вещи.
— У тебя, судя по всему, в рационе оно всегда, — не остался в долгу я.
— Есть такое, но что поделаешь? Все мы — хищники. Посмотрю я на тебя, когда пару недель поголодаешь, оставишь ли ты жизнь своему какому-нибудь нежно любимому Мурзику, хи-хи!
— А ты голодала?
— Голодала, и не раз. Можешь мне поверить, даже тебе такого не пожелаю, — буркнула она, принимаясь за бифштекс, который, надо сказать, ела без особого рвения.
