Она уже собралась всхлипнуть, но Клэр все испортила, громко расхохотавшись.
— Ты что, поверила? Я же только пошутила. Конечно, он не станет этого делать. Это же не замок Синей Бороды.
— Да, но… — служанка посмотрела на нее негодующе, — есть и другие способы сломить упрямство глупой девчонки.
— Это кого ты назвала глупой девчонкой? — Клэр изловчилась и схватила ее за ухо, — это кто здесь глупая девчонка?
Франсин хотела извиниться, но не успела. В дверь деликатно постучали.
Девушки переглянулись. Клэр поспешно разжала пальцы и чинно сложила их на коленях. Франсин отошла в сторону, морщась от цепкого захвата и признавая про себя, что пальцы у ее госпожи железные и если она захочет оторвать ей когда-нибудь ухо, то это ей вполне доступно.
— Пусть заходит, — прошептала Клэр, указывая на дверь, и сказала громче, — входите, сударь!
Граф вошел в комнату с поклоном и закрыл за собой дверь очень плотно. После этого он некоторое время прислушивался, а потом удовлетворенно кивнул.
— Добрый день, мадемуазель де Каванте, — с достоинством сказал он, — надеюсь, что вы приятно проводите здесь время.
— Добрый день, граф де Ренье. Увы, но ваши надежды не оправдались, — столь же церемонно отозвалась Клэр, — время, проведенное здесь, нельзя назвать приятным.
— Сожалею, мадемуазель.
— Присаживайтесь, — девушка повела рукой, указывая на стул, где несколько минут назад сидела Франсин, — что скажете, граф?
— Боюсь, я принес вам плохие новости, мадемуазель, — он вздохнул и покачал головой, — пару дней назад я сказал вам, что мой господин будет отсутствовать неделю. Так вот, я ошибался. Он возвращается завтра. Я только что получил письмо, где он сообщает время своего приезда.
Клэр сдвинула брови.
— Завтра? — переспросила она, — так скоро?
— Да, мадемуазель, завтра. Так что, медлить нельзя. Вы ведь понимаете, о чем я?
Девушка кивнула. Граф несколько мгновений смотрел на нее, а потом спросил:
— И каково же будет ваше решение, мадемуазель?
— Отсюда нужно непременно сбежать, господин граф, — отозвалась она, намеренно не продолжая и не упоминая его предложение.
Кто знает, вдруг он понял, что оно столь же отвратительно, что и само похищение. Но граф не был столь благороден.
— Значит, вы принимаете мои условия, мадемуазель?
Клэр очень захотелось скорчить гримасу, но она сдержалась.
— Да, но с моими условиями.
— С какими условиями? — озадаченно нахмурился граф.
— Насколько я помню, вы помогаете мне сбежать с условием, что я выйду за вас замуж. Так?
