Я осознал это уже к концу 1970‑х годов, после того как я несколько более основательно занялся экономическим и социальным развитием ГДР по новой линии «единства экономической и социальной политики»[14]. При этом стала яснее и советская модель социализма, на которой оставил свой след Сталин и на которую по большей части ориентировалась СЕПГ после того периода, когда Ульбрихт в своей реформистской политике 1960‑х годов заметно отошёл от неё.
В упомянутых работах я в первом приближении подверг критическому анализу привычные, с давнего времени считавшиеся самоочевидными «сталинистские» воззрения на социализм, в том виде, как они с некоторыми изменениями использовались в политике СЕПГ, выдвинув предложения о дальнейшем развитии социализма. При этом я очень скоро убедился, что потребуется ещё свыше ста лет, чтобы удовлетворять всем требованиям развитого социализма, превосходящего капитализм, хотя тот же Хонеккер в различных выступлениях уже заявлял, что общество ГДР вскоре будет коммунистическим.
Как бы то ни было, но, к сожалению, эти работы (за исключением статьи в «Немецком философском журнале») не могли быть опубликованы[15]. Хотя в Академии общественных наук при ЦК СЕПГ они находились в свободном доступе для сотрудников (по крайней мере в Институте философии) и циркулировали и читались также в некоторых отделах ЦК СЕПГ, — никто не был готов вступить в серьёзное обсуждение подобных вопросов.
Это подтверждает в своих позднейших воспоминаниях и тогдашний заместитель заведующего сектором науки ЦК, Грегор Ширмер: «Никто не осмеливался на это»[16], — писал он о данной работе. Обсудив с ним мои взгляды, я предложил, чтобы отдел науки ЦК организовал обсуждение рукописи. Однако Ширмер считал, что это дело Академии.
Но и руководители Академии не осмелились на это. Я уверен, что ректор Отто Рейнхольд был очень хорошо знаком с моей работой, однако, учитывая политическую ситуацию и своё положение, он, вероятно, считал, что лучше со мной это не обсуждать. Проректор Хайнц Хюммлер, также знакомый с моей работой, сообщил мне, что Академия больше не может продвигать этот мой текст, однако предложил мне, чтобы я как бы частным порядком вручил его члену Политбюро Курту Хагеру. Хотя и не дозволялось, чтобы члены Академии обращались частным образом к членам партийного руководства, однако поскольку я — как ему было известно — в любом случае не придерживаюсь подобных правил, то это осуществимо. Я ответил ему, что я уже сделал это и что Курт Хагер уже получил мою работу.
