С широкого кожаного пояса свисали футляры и подсумки, гаечными ключами и вовсе уж непонятными инструментами. На лбу — кожаный обруч с медным кронштейном, на котором крепилась сложная система линз и маленьких круглых зеркал. Пальцы перепачканы густой смазкой, жирные чёрные пятна на рубашке….
— Как видишь, пребываю в трудах. — усмехнулся Кривошеин, перехватив его взгляд. — Ничего, к утру, надеюсь, управимся…
Коля хотел спросить, с чем он собрался управляться, но вместо этого зашёлся в кашле. Николь протянула склянку с коньяком. Он глотнул — живительное тепло побежало по жилам, горячим комом упало в желудок, пробуждая измученный организм к жизни.
— Вот и хорошо, вот и правильно! — одобрительно кивнул «студент». — Дайте-ка и мне, а то, того гляди, свалюсь с ног. Я, собственно, что пришёл: вы бы устроились где-нибудь под крышей, не мокнуть же тут всю ночь? В окрестных домах посмотрите — туда многие ушли, ждут, когда апертьёр снова запустят…
— Какой ещё «апертьёр»? — Прапорщик с трудом стряхнул оцепенение. — Взял манеру говорить загадками… Объясни, наконец, что происходит?
— Ты, брат, не кипятись. — Кривошеин примирительно положил руку ему на плечо. — Сейчас совершенно нет времени. Найдите место для отдыха, отоспитесь, а утром, часикам к шести — он бросил взгляд на циферблат часов, встроенных в крагу, — подходите сюда. Утро вечера мудренее, даю слово, сам всё сам увидишь и поймешь!
Что оставалось Коле? Он затянул ремни портупеи, поправил кобуру, и, подхватив сонную Николь, побрёл прочь с фабричного двора. Как хотите, а завтра, когда они снова окажутся здесь, он не позволит Кривошеину отделаться невнятными намёками — вытрясет всю подноготную!
Дождливая тьма погромыхивала пушечными залпами, единственный фонарь едва освещал слепые фасады домов. Над крышами тонко провыла граната, и лопнула, на мгновение осветив улицу оранжевым сполохом. Люди вокруг заголосили, забегали, заплакали дети. Колю вместе со всеми охватила тревога: что это — случайный перелёт, или начало бомбардировки квартала Бельвиль? Утро, конечно, мудренее вечера, но ведь до утра надо ещё дожить…
Новых взрывов не последовало — видимо, канонир-версалец взял неверный прицел. Совет Кривошеина запоздал. Три дома, в которых они попытались найти пристанище на ночь, оказались набиты битком, и тогда третьей попытки найти свободный уголок, Коля решил постучаться в здание с заброшенной бакалейной лавкой — той, на месте которой через сорок лет будет букинистическая торговля. Народу там, конечно, полно, но вдруг чердак ещё не успели занять? Помнится, букинист говорил, что лестница наверх хитро запрятана…
