— Один раз, кажется, прошел проводник — он шел от вагона-ресторана. И потом прошла женщина, но она шла к ресторану.
— Что за женщина?
— Не знаю. Я ее толком не разглядел. У нас как раз вышел спор с Арбэтнотом. Помню только, что за дверью промелькнули какие-то алые шелка. Я не присматривался, да и потом, я бы все равно не разглядел ее лица: я сидел лицом к ресторану, так что я мог видеть только ее спину, и то когда она прошла мимо двери.
Пуаро кивнул.
— Насколько я понимаю, она направлялась в туалет?
— Наверное.
— Вы видели, как она возвращалась?
— Кстати говоря, нет. Теперь я вспоминаю, что действительно не видел, как она возвращалась. Наверное, я просто ее не заметил.
— Еще один вопрос. Вы курите трубку, мистер Маккуин?
— Нет, сэр.
Пуаро с минуту помолчал.
— Ну что ж, пока все. А теперь я хотел бы поговорить со слугой мистера Рэтчетта. Кстати, вы с ним всегда путешествовали вторым классом?
— Он всегда. Я же обычно ехал в первом и по возможности в смежном с мистером Рэтчеттом купе: он держал почти весь багаж в моем купе, и вдобавок и я, и багаж были поблизости. Однако на этот раз все купе первого класса, за исключением того, которое он занимал, были раскуплены.
— Понимаю. Благодарю вас, мистер Маккуин.
Американца сменил англичанин с непроницаемым землистого цвета лицом, которого Пуаро заприметил еще накануне. Он, как и положено слуге, остановился в дверях. Пуаро жестом предложил ему сесть.
— Вы, насколько я понимаю, слуга мистера Рэтчетта?
— Да, сэр.
— Как вас зовут?
— Эдуард Генри Мастермэн.
— Сколько вам лет?
— Тридцать девять.
— Где вы живете?
— Кперкенуэлл, Фрайар-стрит, 21.
— Вы слышали, что ваш хозяин убит?
— Да, сэр.
— Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели мистера Рэтчетта?
Слуга подумал:
— Вчера вечером, около девяти часов, если не позже.
— Опишите мне во всех подробностях ваше последнее свидание.
— Я, как обычно, пошел к мистеру Рэтчетту, сэр, чтобы прислуживать ему, когда он будет ложиться.
— Опишите подробно, в чем заключались ваши обязанности.
— Я должен был сложить и развесить его одежду, сэр. Положить челюсть в воду и проверить, есть ли у него все, что требуется.
— Он вел себя как обычно?
Слуга на мгновение задумался.
— Мне показалось, сэр, что он расстроен.
— Чем?
— Письмом, которое он читал. Он спросил, не я ли принес это письмо. Я, разумеется, сказал, что это сделал не я, но он обругал меня и потом всячески ко мне придирался.
— Это было для него нехарактерно?
