Я все поняла. Из меня хреновая актриса, я не могла обманывать ни себя, ни кого-то еще. Я устала притворяться перед Русланом. И я не могла спокойно смотреть на то, как боны избивают моих клонов, громят рынок и оставляют Тошкиного отца без прибыли, зато изувеченным. Как спокойно жить и наслаждаться своей любовью, если прямо сейчас, в эту секунду, боны Ржавого уничтожают мой город?
Теперь я была более чем уверена, что Дуче искал меня вовсе не для того, чтобы защитить. Он хотел либо самостоятельно меня прибить, либо сдать бонам. Все эти погромы и акции… От них страдали его люди, его бизнес.
Это все из-за меня. И я должна это прекратить.
Но я не знала, как поговорить с Русланом, а главное ― когда. Как странно. Я всегда считала, что ни при каких обстоятельствах не побоюсь сказать кому-то правду. Конечно, если это уместно. Как понять, уместна ли правда сейчас? А сейчас? А через пару мгновений? А завтра?
Я чистила картошку и смотрела, как Руслан жарит рыбные палочки. Он выглядел таким беззаботным. Думаю, в его жизни было много проблем, но сейчас, со мной, он стал счастливее. Я помогала ему забыть о прошлом. Он, как и я, играл в семью, и нам обоим нравилась эта игра: хорошая девочка, хороший мальчик. Друг с другом мы хотели быть лучше, чем мы есть. А может… Мы пытались найти друг в друге то, чего в нас на самом деле не было?
Когда наступает подходящий момент, чтобы сказать близкому человеку что-то плохое? Мне кажется, когда он совсем спокоен. То есть нужно подобрать максимально счастливый момент. Руслан перевернул на сковородке палочки. По MTV крутили какой-то попсовый клип. На кухне стоял аппетитный запах жареной рыбы в панировке. Руслан подпевал телеку. Вот он. Самый что ни на есть беззаботный момент. Скажи же, ну. Не обманывай его. Я знала, что, скрывая правду, поступаю подло. И я не смогу играть дальше. Ложь не принесет мне счастья. Но принесет ли счастье правда? Вряд ли. Конечно, было страшно. Я не знала, на что способен Руслан в гневе. Может ли он убить меня? Он говорил, что любит меня. Но что такое любовь к девчонке по сравнению с братской честью в нашем патриархальном обществе? Ничто. Ноль. Пустота.
– Руслан… ― начала я. Голос звучал глухо, я не узнавала его. Нож дрожал в моих холодных пальцах.
Руслан удивленно посмотрел на меня. Тоже впервые услышал этот мой новый голос.
– Что? Ты что-то увидела? Так побледнела! Может, таракан?
– Нет, я хотела…
– Что?
Будет ли он кричать? А бить меня? Или соберет в кулак волю и просто скажет: «Убирайся»? И тогда я за пять минут соберу свой рюкзак и навсегда уйду из его жизни. Это было бы здорово ― просто уйти. Я бы освободилась от этих тяжелых камней на душе. Не хочу, чтобы он меня бил. Не хочу, чтобы было больно.
