– Я ушла.
Тишина. Лишь в наушниках приглушенный звук танковой канонады. Счастливо оставаться, задрот-полководец.
На улице солнце, да так, что глазам больно, и ветер. Кадри спустилась с пригорка и пошла по пустынной дороге. Слева – бескрайние оливковые рощи, справа – отдыхающие от посевов, покрытые еле заметным зеленым травяным пушком поля.
Тысячи птиц – мелких птиц, клевавших зеленую поросль, – словно по команде поднялись в воздух, рассыпались, распределились по воздушному пространству. Сотни и сотни птичьих голосов создавали невероятную какофонию. Только бы в мою сторону не полетели, а то от помета не отмоешься. Кадри рассмеялась – вспомнила, как с Михалисом кормили птиц на пруду в Гайд-парке, и как чайка нагадила Михалису прямо в глаз, и как Кадри бегала в ларек за бутылкой воды, а Михалис стоял такой растерянный и не знал, что с этим делать.
Внезапно наступила тишина. Полная тишина. Мертвая. И тут что-то произошло. Птичий рой пришел в движение. Из тысяч птиц стали образовываться динамические изменяющиеся объемные фигуры и поверхности.
Вот пошла лента Мёбиуса, выворачивающаяся изнутри наружу вокруг воображаемого геометрического центра. Вот лента рассыпалась и тут же превратилась в волнистую синусоидальную поверхность, играющую максимумами и пессимумами. Вот возникло веретено и тут же стало закручиваться вокруг продольной оси. А вот теперь – шар, теперь – шестиугольная призма, и снова шар! Шар разделился на два, и тут шары полетели навстречу друг другу, но не разбились, а проникли один в другой, сконденсировались в совсем малом объеме. Как они не сталкиваются между собой? – удивилась Кадри. – Если бы я была птицей, одной из них, что бы я чувствовала, исполняя танец?
Следом за «итоговым» шаром – лежачая вращающаяся веретеном восьмерка, символ бесконечности, летящая под углом в сорок пять градусов к линии горизонта… И вдруг – опять внезапно – птицы распределились тончайшим слоем над полем и в секунду сели на землю. Тысячи голосов наполнили пространство. Несколько секунд назад – виртуозные танцоры, пиксели на невероятном мониторе, теперь были просто глупые птицы, они без фантазии клевали траву и нестройно галдели.
Димитра лежала на диване возле телевизора.
– Ты же не собиралась домой сегодня, Ка?
– Я передумала. Есть хочешь?
– Хочу, хочу! – пискнула довольная Дими.
– Картофельное пюре и котлеты. Приступаем к производству?
– Приступаем, приступаем! – Димитра вскочила с дивана и стремглав понеслась собирать по шкафам нужную для готовки посуду. – А котлетам твоим меня научишь?
