На первый взгляд такая оценка кажется правомерной. Влияние НДП в массах действительно резко упало. Численность партии сократилась более чем вдвое. Неонацисты потеряли парламентские места в ландтагах Федеративной Республики. Уменьшились пожертвования в партийную казну.
Однако как бы ни были существенны эти факты, списывать со счетов и тем более хоронить партию неонацистов как политическое течение явно преждевременно. Опасность со стороны этого отряда западногерманской реакции по–прежнему существует. НДП отнюдь не сложила оружия и не отказалась от своих целей, хотя ей и пришлось пересмотреть свою тактику. Потерпев серьезное поражение, главари НДП решили на время отказаться от некоторых откровенно гитлеровских атрибутов. Так, национал–демократическая партия временно прекратила террористические акты, сняли каски новоявленные штурмовики из «охранных отрядов». В далекие деревушки запрятаны «боевые группы». Курс на конспирацию тех явлений, которые дискредитировали партию в глазах общественности, новый шеф национал–демократов Мартин Мусгнуг, сменивший фон Таддена, пытается представить как доказательство того, что НДП «не является неонацистской или неофашистской партией и в будущем на этот счет не должно быть никаких сомнений».
Такого рода заявления должны, по мнению руководства НДП, снять акцент агрессивности, в которой неонацистов обвиняет прогрессивная общественность. По существу же, это — временная замена тактики лезть напролом тактикой тихой сапы. «Все задачи, которые мы не могли решить во времена нацизма, остаются по–прежнему на повестке дня», — вещает один из активных неонацистов, бывший приближенный Гитлера Хельмут Штельрехт.
На что же рассчитывают неонацисты? Об этом говорят они сами. Вспомнив время, когда НДП добилась наибольшего успеха, то есть период экономической депрессии в ФРГ 1966–1967 годов, Мусгнуг заявил: «Мы добьемся поддержки в аналогичной экономической ситуации или в случае возникновения серьезного кризиса».
Из этих слов совершенно отчетливо явствует, что НДП лишь на время затаилась. Цели же ее остались неизменными — теми же, которыми в свое время руководствовался гитлеровский фашизм.
В правительственных кругах ФРГ в принципе признается наличие неонацистской угрозы. Согласно данным министерства внутренних дел, в ФРГ отмечается новое усиление антиконституционной деятельности неонацистов. Так, в 1977 году было зарегистрировано 616 таких случаев, а в 1978 году — 992. Однако дальше констатации этого факта дело, как правило, не идет. Правда, в ноябре 1979 года председатель фракции СДПГ в бундестаге Г. Венер писал в газете «Аугсбургер альгемайне»: «Некоторые считают, что активность неонацистов не представляет прямой опасности нашему государственному строю, однако опыт нашей истории учит нас быть здесь особенно бдительными и пресекать всякие начинания». Венер полагает, что в борьбе против неонацизма необходимо более широко использовать средства массовой информации, политическое образование молодежи. «В борьбе против неонацизма, — продолжает он, — должны принимать участие не только политики, но и ведомство по работе с молодежью, родители, воспитатели, все демократы».
