Созерцая браслеты на своих щиколотках, Майя вдруг обратила внимание на то, что икры ног, всегда угнетавшие ее своей худосочностью, сейчас показались ей куда более округлыми, чем раньше, точно налитыми силой. Неужели это результат ее многочасовых мучений в Каньоне? Столько часов непрерывной тяжелой нагрузки… Видимо, они и смогли преобразить ее ноги к лучшему.
– Ты улыбаешься, – с приятным удивлением отметил Карим.
– А что, я редко это делаю?
Он кивнул. Майя смутилась: ей хотелось поделиться с ним радостью, но она по-прежнему опасалась произнести свои мысли вслух. Слово делает невозможное – оно заставляет верить, а Майя все еще не в силах была всерьез воспринимать, что становится другой.
– Я подумала… как это странно – ужинать на кладбище. Но почему-то не грустно.
– Хотя настраивает на мысли о вечном, – добавил Карим.
Бесчисленное множество стамбульских мечетей были окружены небольшими старинными кладбищами – узкими белыми каменными стелами, по которым, словно украшение, вились узорные арабские письмена. Некоторые из надгробий были увенчаны каменной чалмой – Карим объяснил ей, что здесь похоронены мужчины. А чуть поодаль от могил располагались уютно освещенные кафе, хозяев которых (да и посетителей) ничуть не смущало подобное соседство. Похоже, наоборот, вид на могилы придавал особую остроту блюдам и разговорам. Майя сперва была слегка шокирована, когда поняла, что за место они облюбовали для ужина, а затем махнула на все рукой. Расцвет и угасание столь тесно сплелись в ее жизни в последнее время, что не все ли равно, где именно они встретятся и завихрятся на этот раз?
– Я звонила в Москву, – сообщила Майя, – там вроде все нормально. А Никита нашел на улице золотой кулон, представляешь? Я не удивлюсь, если он когда-нибудь найдет золотой слиток!
Она рассмеялась.
– И я не удивлюсь, – серьезно сказал Карим. – Судя по тому, что ты о нем рассказываешь, ценностям нравится быть у него в руках.
– Ну что ты говоришь! Просто он вечно ходит, уткнувшись себе под ноги.
– Вот-вот, он высматривает свое, понимаешь? Когда человек пытается найти свое, оно само к нему идет. Представь себе, что когда-нибудь твой Никита отыщет клад там, где сотни человек прошли и ничего не заметили. На этот клад вы купите квартиру, и ты окончательно поймешь, что Глафиру надо было давным-давно обойти стороной.
Майя хмыкнула:
– Ты предлагаешь мне поверить, что не надо разумно обустраивать свою жизнь?
Карим вздохнул:
