– Не за что.
Майя опустилась на землю рядом с ним.
– Вы меня очень тронули, – еще тише и еще смущеннее продолжала она.
– Такой-то ерундой?
– Это не ерунда! – запротестовала Майя. – Это так редко встречается в жизни, когда кто-то кому-то делает добро.
– Вы серьезно так думаете? – удивился Карим. Его обычно спокойные глаза округлились, и во взгляде мелькнуло что-то детское.
Майя не ответила, иначе ей пришлось бы слишком долго высказываться на эту тему.
Во время завтрака, наблюдая за Каримом, она пыталась определить его возраст. А ведь он моложе ее самой, это как пить дать! И моложе лет на семь, если не на десять. Значит, ему около двадцати пяти, вряд ли больше. Майя судила не столько по отсутствию морщин и крепкой гладкости кожи сочного орехового цвета, сколько по выражению глаз. Глаза у Карима были веселые. В них не чувствовалось никакой затаенной грустинки, а улыбка, если уж появлялась на лице, то сияла от всей души. (Поначалу это даже приводило ее в замешательство: слишком уж она привыкла к наигранно-официальному растягиванию губ на работе.) При этом Карим не казался смешливым; на протяжении всего их путешествия он проявлял себя внимательным и вдумчивым слушателем, надежным проводником и в целом мужчиной, всегда ведущим себя по-мужски.
– Сейчас, как я вам и обещал, – сообщил Карим, раскладывая перед ней карту, – мы пойдем по краю Большого каньона и спустимся к Ванне молодости. Сверху будут отличные виды – готовьте фотоаппарат, а в Ванне молодости можно искупаться.
Молодость! Старуха! Майю передернуло.
– Насколько же я помолодею? – с вымученным смешком осведомилась она.
– А на сколько вы хотите? – улыбнулся Карим.
Майя махнула рукой, как бы прощаясь с начатой шуткой:
– У среднего возраста есть свои преимущества, правда? Хотя, что я вас спрашиваю – вам еще далеко до среднего возраста.
Она осталась довольна тем, что произнесла эту фразу. Давно следовало вслух обозначить возрастную дистанцию между ними, чтобы не возникало соблазна думать о Кариме больше, чем о временном провожатом в походе.
– А сколько, вы считаете, мне лет? – с любопытством спросил Карим.
– Двадцать пять?
– Мне сорок.
Майя была поражена. Да, истинный возраст человека удается определить не всегда, но промахнуться на пятнадцать лет!.. Она ошеломленно вглядывалась в черты Карима, пытаясь отыскать в них подтверждение его словам – усталость под глазами, гармошку мелких морщинок возле ушей, ноздреватые поры… Но нет, все молодо, свежо и гладко.
