Я просыпаюсь от того, что Мария шнурует кроссовки. За окном ещё темно.
– Я что, пропустила подъём?! – Разве что не кричу я, уже паникуя и лихорадочно разыскивая в темноте часы. Когда я, наконец, нахожу их, на циферблате отражается всего 3:23 утра. Печально.
– Нет, у тебя есть еще около часа, – отвечает она, натягивая вторую кроссовку.
– На пробежку собралась? – спрашиваю я.
Даже в такой темноте я вижу, что она смотрит на меня со всё тем же едва заметным наклоном головы. Я понимаю, что мой вопрос в самом лучшем случае был очевидным, а в худшем – напрочь идиотским.
– Ну да. Что я хотела спросить-то… я хочу… Можно с тобой? Не возражаешь против компании?
– Если соберёшься за семь минут, Дэнверс, то можешь присоединиться, – отвечает она, завязывая шнурки на второй кроссовке.
Я резко вскакиваю с кровати и заправляю постель, пользуясь рулеткой и гиперфокусированной концентрацией.
Пока я вытаскиваю кроссовки из своего шкафчика, квитанция, которую мне выписала патрульная Райт, выпадает из моей сумки и пикирует на пол. Мария поднимает её и протягивает мне, на её лице читается невысказанный вопрос. Я забираю квитанцию, запихиваю обратно в сумку, сажусь на кровати и начинаю шнуровать кроссовки.
– По пути сюда у меня были кое-какие проблемы со служителями закона, – поясняю я, зашнуровывая кроссовку. Мария ждёт. – Но она отпустила меня, ограничившись предупреждением. Или, скорее уж, советом. «Позволь себе учиться». Написала его на штрафной квитанции, чтобы я… ну, знаешь, уж точно не забыла.
– «Позволь себе учиться»? – переспрашивает Мария.
– Ага, это…
– Типа… познай саму себя?
– Я… хм… знаешь, как-то не думала об этом под таким углом, – признаюсь я, качая головой.
– А как ещё можно это трактовать? – интересуется Мария, пока мы направляемся к плацу. В ночном воздухе царят тишина и покой.
– Я думала, она говорит в целом о ВВС, и всё такое.
Мы доходим до беговых дорожек и начинаем растяжку. Я замечаю на противоположной стороне плаца двух кадетов из другого крыла, которые разминаются в точности как мы.
– ВВС и всё такое? – переспрашивает Мария, не в силах сдержать улыбку.
– А разве это не официальное название? – смеюсь я.
