– Я сказала, что, если бы ты так сильно не тупил, этого бы, скорее всего, не случилось.
Она отвернулась и снова принялась изучать маленькую собачку.
Пожилая дама, аккуратно и просто одетая, вошла в комнату из кухни, неся в руках тарелку с печеньем и дымящуюся чашку.
– Он всегда таким был, дорогуша, с раннего детства.
– Тетя Мэй! – запротестовал ошарашенный Питер.
Женщина уселась за стол напротив него.
– Ну-ну, Питер... Понимаю, порой так трудно не быть тупым идиотом. – Она отхлебнула из чашки. – И не говори мне, что я перегибаю. В любом случае дядя хотел поговорить с тобой. Он в гараже.
Питер подошел к гаражу и открыл дверь. Внутри горел свет, за прячущимся в дальнем конце верстаком стоял мужчина.
– Дядя Бен!
Мужчина поднял взгляд на Питера. Его лицо, на которое время наложило свой отпечаток, было сильным и спокойным. Он жестом поманил Питера к себе и понимающе кивнул.
– У тебя на уме слишком много всего, – произнес он, постучав пальцем по виску и подмигнув.
Питер не знал, что и сказать.
Бен Паркер улыбнулся.
– В частности это может быть субдуральная гематома, ушиб мозга.
– Ты... не можешь знать ничего подобного, – с опаской произнес Питер.
– Я – нет, – его дядя снова подмигнул, – но ты знаешь.
Старик переключился на верстак, смахнул с рабочей поверхности стружку и развесил несколько инструментов обратно по местам. Наконец он снова обратил внимание на племянника и хмуро взглянул на него.
– Дядя Бен, – спросил Питер, чувствуя, что ему крайне сложно держать глаза открытыми, – ты как-то сказал мне что-то... о друзьях и врагах. Это была отличная фраза, но, полагаю, я не слушал тебя достаточно внимательно... и теперь не могу вспомнить. Что ты мне сказал?
Дядя нежно улыбнулся и потрепал его по щеке своей большой рукой.
– Не переживай, ты обязательно вспомнишь. А теперь закрывай глаза.
Питер закрыл глаза, провалился поглубже в сон и спал, пока рядом с ним кто-то очень громко не прочистил горло. Парень открыл глаза и уставился на широкое лягушачье лицо Отто Октавиуса. Доктор, нахмурившись, смотрел прямо на него.
Питер потрогал рукой лоб, щеку, горло. Его маска была на месте.
– Твоя личность осталась неприкосновенной, – сообщил ему Октавиус, взмахнув рукой. – По всей видимости, им было не до нее, так как они не стали задавать мне вопросы.
Питер попытался сесть. Голова кружилась.
– Задавать тебе вопросы? А разве тебе не интересно было бы узнать мою личность?
Доктор отошел от стола, на котором лежал стенолаз, и пожал плечами.
