— Так… — попыталась Даша вернуть контроль над происходящим, но тут же махнула рукой, откинула голову, опершись на стенку, и помассировала виски. — Что произошло?
— Ничего. Ничего не было.
— Ладно, я, возможно, облажалась. Я не знаю, что происходит с тобой, уже даже не очень понимаю, что творится со мной. Но прежде чем мы попрощаемся навсегда, я хочу прояснить один момент. Я должна была отправить тебя к психиатру, понимаешь? Это моя обязанность, я должна была исключить возможность… В общем, неважно. У меня просто не было выбора.
Сато вдруг перестал мерить кабинет шагами и развернулся к ней.
— То есть это решение зависело не от тебя?
— Оно зависело и от меня, но… На этом настаивал мой супервизор. Можно сказать, что я выполняла приказ.
Сато замер, удивленно глядя на Дашу. Бывают ли такие совпадения? Вряд ли.
— Тогда я забираю свои слова обратно и приношу извинения.
— Что? — Даша очевидно удивилась этой реакции. — С чего? В смысле, почему? Я ведь…
— Будем считать, что это мой урок. Мое искупление.
— Искупление?
— Мы не будем это обсуждать, — Сато вдруг увидел в глазах Даши какое-то… узнавание? Она на секунду будто бы увидела не его. Но кого же?
Даша наконец-то собрала себя в кучу, вернулась к своему креслу. Задумчиво сложила пальцы домиком и посмотрела на Сато. Ее взгляд снова стал обманчиво рассеянным.
— Будем работать?
— И зачем мне это? — удивился Сато.
— Ты очевидно не справляешься. Судя по тому, что происходит в школе, ты близок к психушке.
Сато понимал, что она права. Как бы там ни было, но он не справляется с собой. Дело то ли в детском теле, то ли в чем-то еще.
— Какая разница, как именно я туда попаду? Ты меня отправишь или они — одно и то же. Проблема ведь в том, что ты мне не веришь. Ты пытаешься лечить меня от какого-то психического расстройства. А я действительно контр-адмирал. Вот и все.
— Ты прав, я действительно тебе не поверила. И это привело к фатальной ошибке. Я стала работать с тобой, как с ребенком, у которого наблюдаются признаки диссоциации. А дело тут совсем в другом.
— Если ты действительно веришь мне, то лечить меня не надо, — пожал плечами Сато. — Просто помоги мне свалить отсюда.
— Во-первых, я не смогу помочь, если тебя упакуют. Мы же можем теперь говорить начистоту?
Сато кивнул. Деловой тон ему нравился больше, чем профессиональная речь психолога, похожая на безвкусную манную кашу, призванную обволакивать все острые углы и ни в коем случае не нарушать границы.
