— Дилмут, — сказала миссис Эрскин безразличным голосом, пристально глядя в затылок мужа.
— Прелестный небольшой городок, — продолжал Джайлс. — Вам не приходилось там бывать?
На какой-то короткий момент воцарилась тишина, которую нарушил все тот же безразличный голос миссис Эрскин:
— Однажды, много лет назад, мы провели там летом несколько дней. Нам там не понравилось, слишком расслабляющий климат.
— Да, — согласилась Гвенда. — Нам тоже так показалось. Мы с Джайлсом предпочли бы более бодрящий воздух.
Эрскин вернулся с сигаретами и протянул коробку Гвенде, говоря:
— Вы найдете здешний воздух действительно бодрящим. — В его голосе отчетливо слышалась жесткость.
Гвенда подняла на него взгляд, когда он поднес ей зажигалку.
— А вы хорошо помните Дилмут? — равнодушным тоном спросила она.
Его губы дернулись, словно от внезапной болевой спазмы. Он ответил уклончиво:
— Думаю, достаточно хорошо. Мы останавливались, кажется, в отеле «Роял Джордж»… нет, дайте вспомнить, — в «Роял Кларенс».
— О да, это чудный старомодный отель. Наш дом почти рядом. Он называется «Хиллсайд», но раньше назывался «Сан… Сан… Мэри», так, Джайлс?
— «Сан-Кэтрин», — поправил ее Джайлс.
На этот раз реакция была явной. Эрскин быстро отвернулся. А чашечка миссис Эрскин запрыгала по блюдцу.
— Может быть, вы хотите посмотреть сад? — поспешно предложила она.
— О да, с удовольствием.
Они вышли через балконную дверь в сад, со вкусом устроенный и ухоженный, с длинной оградой и дорожками, выложенными плиткой. Как поняла Гвенда, уход за садом был приятной обязанностью майора Эрскина. Когда он говорил о розах и травяных газонах, его мрачное, печальное лицо прояснялось. Несомненно, работа в саду была его призванием.
Когда они наконец распрощались и ехали в автомобиле обратно, Джайлс нерешительно спросил:
— Ты… ты на самом деле уронила его?
Гвенда кивнула.
— Около второго куста дельфиниума. — Она взглянула на свой палец и рассеянно покрутила на нем обручальное кольцо.
— И думаешь, что никогда уже его не найдешь?
— Да это же не настоящее мое обручальное кольцо. Этим я никогда не стала бы рисковать.
— Я рад это слышать.
— Я очень дорожу этим кольцом. Помнишь, что ты сказал, когда надевал его мне на палец? «Этот зеленый изумруд моей хорошенькой зеленоглазой маленькой кошечке».
— Я сказал бы, — бесстрастно произнес Джайлс, — что наши проявления нежности могут со стороны выглядеть странными, скажем, в глазах людей поколения мисс Марпл.
— Я все думаю, что она делает сейчас, наша милая старушка. Греется на солнышке?
