«Тройка» заполыхала, но сработала функция пожаротушения и ремонта, так что пробоина заросла и он снова был в порядке. Однако чех успел выстрелить ещё раз, причём продолжал бить именно по «тройке», и в конце концов я её потерял из-за детонации боекомплекта. Тряхнуло изрядно, когда танк рванул неподалеку от меня. Даже орудие моей «двадцатке» повредило, но я его сразу починил. Уже с китайцем мы рванули дальше. Тот не давил технику, для этого он был слабоват, только стрелял практически непрерывно. Тут, кстати, я обнаружил очень интересную и, главное, нужную опцию. Орудия и пулемёты почти не перегревались, что позволяло вести непрерывный огонь. Я об этой опции только сейчас узнал. На этой же улице мне встретились ещё три танка противника, две «тройки» и один чех, а тот первый, что моего немца сжёг, мы тоже расстреляли, и он полыхал вовсю, экипаж, конечно, погиб.
При встрече с этой тройкой, выкатившей неожиданно с узкой улицы, я потерял китайца. Не сразу, он успел сжечь второго чеха, потому как противник сначала мою «двадцатку» обнаружил и сосредоточил огонь на ней, сбив обе гусеницы и заклинив башню. И не реанимируешь, опция ремонта перезагружалась после восстановления повреждённого орудия, так что китаец оставался моей последней надеждой. И тот не подвёл, разбил ходовую чеху, а потом и добил, отчего башня у того сползла набок при детонации. «Тройки», видя, что мой танк беспомощен и башня вбок повёрнута, принялись за китайца. Тот трижды выстрелить успел, но броню пробить его снаряды не смогли, и вот залп «троек» превратил его в чадящий костёр. Я бы мог покинуть обездвиженную машину, но злых немцев вокруг, что подбирались ближе, было немало, сразу к ним в руки попаду, и если сразу не пристрелят за такой разгром, то всё равно хорошего можно не ждать. Лучше я пока в танке посижу. Пусть броня и не такая сильная, снаряды «троек» её с трудом брали, да гусеницы сбили, однако пока я в безопасности. Иллюзорной, я понимаю, но всё же. Поэтому я сидел, матерясь, и с надеждой следил за скоростью перезагрузок опций ремонта, чтобы можно было отсюда рвануть.
Немцы, видя, что я уже не боеспособен, подкатили ближе, из других проулков выезжали следующие танки. Пехота окружила мою машину, некоторые самые смелые уже взбирались на броню и, матерясь, били прикладами по люку. Единственно, они старались держаться в стороне от горевшего китайца, мало ли тоже рванёт. При детонации других танков пострадали и люди, и техника, и строения вокруг.
