мой сын получает удовольствие, коль скоро он его
получает. Именно потому, что мы внушаем своим детям, что́ они должны ценить (деньги, рациональность расходования средств, статус, красоту, власть и т. д.), они упускают из виду то, что делает их по-настоящему счастливыми. Уверен, было множество других случаев, в которых я не сумел избежать этого греха. К тому же я не единственный, от кого мой сын узнаёт «правила жизни». Так что, поскольку тенденция обесценивать счастье широко распространена, вероятно, он тоже, как и остальные, вырастет психологически запрограммированным на это.
Это означает, что для того, чтобы вести жизнь, полную счастья и удовлетворенности, потребуется нечто большее, чем просто выяснить его детерминанты; еще потребуется все лучше и лучше осознавать, когда, как и почему мы склонны его обесценивать, а еще понадобится воспитывать первую привычку очень счастливых людей: отдавать приоритет счастью, но не гнаться за ним.
Второй смертный «грех» против счастья: погоня за превосходством
Когда моему сыну было три года, он ходил в детский сад неподалеку от нашего дома. Однажды, подбросив его в садик, я поехал в прекрасном расположении духа на работу и вдруг заметил, что забыл отдать ему коробку с обедом. Ругаясь себе под нос (что там говорят насчет повторения задачи, которая вызывает раздражение?), я развернулся на 180 градусов и поехал обратно. В комнате, где занималась его группа, все дети, включая моего сына, сидели кружком вокруг учителя музыки. Учитель с гитарой в руках наигрывал аккорды известной песни, призывая детей вместе спеть ее. Как это свойственно трехлеткам, большинство детей дурачились, щекотали друг друга и издавали забавные звуки. Я с удовольствием отметил, что мой сын наряду с несколькими другими детьми уделяет полное внимание учителю.
Учитель оказался хорош – и в музыке, и в мотивировании детей. Он с энтузиазмом кивал тем детям, которые пели, и терпеливо пытался вовлечь в занятие других. Однако через пару минут стало ясно, что ему не удается удержать внимание детей, которые дурачились. Он начал фокусироваться – путем визуального контакта и улыбок – на детях, которые пели. В этот момент началась некая более тонкая игра. Среди поющих был один, который пел особенно хорошо (это был не мой сын). Я заметил, что выдающиеся певческие способности этого мальчика (назовем его Беном) произвели впечатление на учителя. Хотя он старался создавать визуальный контакт со всеми поющими детьми, я видел, что он уделяет особенное внимание Бену.
