Эдвин повернул пень, и набрал на скрывающейся за ним клавиатуре электронного замка пароль.
Теперь есть ровно десять минут - именно на такое время отключены ловушки.
Эдвин снова повернул пень, в первоначальное положение, и быстро пошел к дороге.
Вскочил в седло - черный Гвидон заржал и ударил землю копытом.
Помчался вперед - шлем Эдвина задевали нависающие над дорогой ветви.
За ближайшим поворотам начиналась прямая дорога, ведущая к воротам замка, по обе стороны которой стеной стояли темные низкие дубы. Эта дорога была смертельна.
Если только не отключены ловушки.
Поворот.
Стоп!
Осадил коня.
Месиво из трупов. Тела, окровавленные и изувеченные. Ковер красных сухожилий.
Крестьяне из соседних деревень. Раздавлены бревнами, пропороты кольями в ямах, утыканы стрелами из автоматических арбалетов.
Безоружные.
Однако, в пыли меж кровавых луж отпечатки конских копыт.
Крестьян просто гнали вперед. Hа смерть.
Эдвин не сожалел об убитых. Лиддоки не знают этого чувства.
(Спок, Бен Спок, ты видишь, видишь эти тела? -Да...Кошмар.)
Hо в конце дороги он увидел сорванные с петель ворота.
И замок в руинах, сожженный и разрушенный.
Плохо.
Эдвин тронул коня.
Спокойно въехал в место, бывшее пятьсот лет его домом.
Взорванные стены встретили его запахом гари. Ввысь устремлялась непонятно каким чудом уцелевшая винтовая лестница. Что ее поддерживало? Воспоминание о замке?
Из подземелий валил едкий дым.
Эдвин спешился, отвел коня подальше от места пожара, и вошел в один из многочисленных подземных ходов, черные рты которых теперь зияли повсюду.
Целью спуска был Тайный Зал Шантиньягореси. В нем хранилась Сфера Шатаи с голосами и изображениями предков Эдвина, у которых можно было спросить совет, или даже пустить их ненадолго в этот мир. Сфера была не просто реликвией рода, она была его основой.
Стержнем.
...Эдвин увидел, что Тайный Зал разрушен, разбит и осквернен.
Сфера отсутствовала.
Плохо.
Он снял с правой руки гоунтлит из металлических пластин на кольчужном основании с войлоком внутри, и погладил уцелевшую черную блестящую колонну.
-Вот и все.
Бесцветный шипящий голос.
Затем вновь надел перчатку. Hа свою узкую, темную сине-зеленую кисть, с длинными пальцами и оранжевыми когтями.
-Вот и все. -безразлично повторил.
Вблизи что-то взорвалось, воспылало - плащ на Эдвине загорелся, и лиддок, спешно сбросив его, поднялся на поверхность.
Долго еще бродил он среди развалин, рассматривая куски битых статуй, разорванные картины в перекошенных рамах, прожженные гобелены...
