Гилу нечасто доводилось видеть такие красивые предметы, созданные рукой человека.
Но Констанца, увидев кубок, даже не улыбнулась. Она снова царственным жестом показала, чтобы подарок отдали одной из ее спутниц.
Гил стиснул зубы и нахмурился. Ей следовало проявить благодарность! Если бы герцог не пришел ей на помощь, она и ее сестра, осиротев, так и скитались бы по Франции. Лишь с помощью мужа она может надеяться вернуть ту жизнь и тот титул, которые положены ей по праву рождения.
Королева подала знак одному из ее советников, плотному и широколобому кастильскому священнику. Тот сделал шаг вперед и заговорил:
– Королева просит сказать, что она счастлива приветствовать своего мужа, монсеньора Испании.
Священник говорил по-английски с сильным акцентом и запинаясь; Гил помнил, королева не говорила ни на одном наречии, кроме кастильского.
– Передайте ее величеству, – ответил Джон, глядя на Констанцу, – что я приветствую ее в Лондоне.
Королева и ее советник снова принялись переговариваться шепотом. Затем королева поджала губы и заговорила со священником довольно резко.
Тот откашлялся и снова повернулся лицом к своему «королю».
– Королева говорит: она надеется, что пробудет здесь недолго. Она ждет, что вы до конца года вернетесь к ней на родину и вновь посадите ее на престол. До тех пор пока она не вернется домой, в Кастилию, она просит, чтобы я оказывал вам всю возможную помощь в управлении страной и в разработке плана сражения.
Теперь губы поджал герцог, «монсеньор Испании». Его лицо посуровело, несмотря на деланую улыбку.
Выражение лица Гила отражало выражение лица короля. Да, Ланкастер стал королем, потому что женился на королеве. Тем не менее он – король. И сам король, а не какой-то кастильский священник, будет подбирать себе военных советников. Гил надеялся, что окажется в их числе.
– Поблагодарите королеву от моего имени, – велел Ланкастер. – Ваша помощь будет весьма ценной.
Он всего лишь проявляет вежливость, думал Гил, с трудом удержавшись от удивленного возгласа. Младшая сестра королевы и другие ее придворные поспешили внутрь, в тепло дворца. Герцог не может отказать жене в просьбе, как бы грубо она ни была изложена, в присутствии толпы народа. Ничего не изменилось. Когда начнется война, Ланкастер будет по-прежнему полагаться на Гила и других испытанных спутников.
Когда они развернулись, чтобы следовать за дамами, он отогнал тревогу. Сегодня у него другая обязанность.
Придворные дамы толпились у дверей, дожидаясь, когда можно будет войти, и он выискивал взглядом леди Валери, а затем остановился, чтобы рассмотреть ее получше, как осматривал бы поле боя перед началом атаки.
