Что заменило бы ему музыку теперь, в пору творческой зрелости? Ничего. Она оказалась необходимой.
Теперь лист бумаги, когда Аркадий Дмитриевич оставался с ним наедине, уже не превращался в «зверинец». Двигатель перестал быть видением и приобрел реальный облик. Он еще был полон загадок, но вырисовывалось главное — принцип. Рождалась двухрядная звезда с воздушным охлаждением, которая предвещала невиданные мощности.
Уходящий тридцать восьмой год принес немало разочарований. Но он дал и высшее удовлетворение, какое может испытывать творец. Отказ от старого не нанес душевной травмы, напротив, он вызвал небывалую энергию, что уже само по себе было счастьем. К тому же впереди виделась большая цель, которая вышла из завесы и становилась все яснее и ближе.
Чего еще желать человеку?
2
Около полудня у заводоуправления остановился новенький ЗИС, из него вышел невысокий, широкий в плечах мужчина, на котором была длиннополая шинель и меховая шапка. Пройдя через две стеклянные двери, он кивнул вахтеру и назвался: «Гусаров».
Вахтер по-военному бросил руку под козырек и, едва мужчина миновал вестибюль, снял трубку внутреннего телефона и доложил кому-то приглушенным голосом: «Секретарь обкома».
Всего несколько месяцев назад разукрупнили Свердловскую область, и Пермь стала областным городом. Жители ее возгордились, предчувствуя, что за этим последуют радостные для них события, потому что, как подсказывала им житейская мудрость, в общежитии тем лучше, чем оно меньше.
Теперь в Перми был областной комитет партии, а Гусаров стал первым секретарем.
Аркадий Дмитриевич познакомился с ним на заводе. Первая их встреча была короткой, почти на ходу. Гусаров решил осмотреть ультрасовременный литейный цех, где, как говорили, все пылинки наперечет, а люди работают в белых халатах. В провожатые он взял себе не начальство, а рабочего-формовщика, с которым успел, по случаю, встретиться в обкоме.
Они уже подходили к цеху, а навстречу — Аркадий Дмитриевич с калькой в руке. Формовщик и представил его Гусарову: «Наш главный конструктор и технический директор».
«Товарищ Швецов? Очень приятно. — Секретарь обкома протянул руку. — Будем знакомы: Гусаров Николай Иванович».
Аркадий Дмитриевич хотел было тоже пойти в литейный, но Гусаров запротестовал: «Не смею отрывать от дела. Через часок сам непременно к вам зайду».
В цехе секретарь обкома пробыл недолго. Из города позвонил его помощник и передал, что на проводе была Москва — через сорок минут состоится разговор с секретарем ЦК. Пришлось срочно покинуть завод.
