Летом 1901 года Аркадия зачислили в приготовительный класс реального училища. Он основательно разбирался в началах математики и физики, неплохо владел французским языком, весьма уверенно чувствовал себя в рисовании и черчении.
Невозможно говорить всерьез о призвании девятилетнего ребенка, и вовсе не ранним призванием Аркадия объяснялось то, что родители отдали его именно в реальное училище, откуда прямая дорога вела в технический институт. Все обстояло значительно сложней и, как это бывало почти всегда, диктовалось материальным положением. Начать с того, что в классической гимназии намного выше была плата за обучение, да и отбор строже — предпочтение отдавалось власть имущим. Не последнюю роль играло и то, что старший сын Порфирий к этому времени уже был реалистом-первоклассником, а значит, можно было рассчитывать на его помощь младшему брату.
Шли годы. Преодолевая нужду, Швецовы все же прижились в городе. Аркадий горячо полюбил Пермь с ее театром и публичной библиотекой, с ее пестрыми и шумными пристанями и величественной Камой. Выросший в близком общении с природой, он теперь приобщался к иной жизни.
Однажды Аркадия вызвали в канцелярию училища и велели ознакомиться с протоколом педагогического совета. Чувствуя, как кровь прилила к лицу, он прочитал:
«Обсудили заявление директора об освобождении от платы за право учения в первую половину 1905 года недостаточных учеников, заслуживающих того по своим успехам и поведению… По обсуждении этого вопроса и выслушании заявлений классных наставников о недостаточных учениках их классов, постановили освободить: Швецова Порфирия, Швецова Аркадия, Швецова Евгения».
Эти благодеяния унижали Аркадия. И лишь сознание того, что своими успехами в учении он и братья помогают отцу, успокаивало. Чуткая к детской гордости Евдокия Моисеевна называла сыновей «кормильцами».
Из протокола педагогического совета 18 октября 1905 года:
«Слушали заявление о том, что в среде учащихся старших классов училища наблюдалось за последнее время крайне неспокойное настроение, возбуждаемое и поддерживаемое разными посторонними обстоятельствами и влияниями. Такое ненормальное состояние учеников старших классов училища (IV–VI) имело последствием то, что в воскресенье 16 октября, собравшись по обыкновению для следования в церковь, ученики эти отказались от этого и заявили, что считают необходимым остаться в здании училища для обсуждения своих неотложных дел. Несмотря на сделанные им директором соответственные увещания, ученики упорствовали в своем решении и оставались до 2 1/2 часов пополудни, причем вели себя тихо и никаких иных беспорядков не произвели.
