— Я убежден, уважаемый Константин Юрьевич, вы будете довольны нашим путешествием. Международный эксперимент! Важные контакты с американцами… И все такое… И вам, как известному ученому…
Он обратил взор к разложенному на столе разграфленному листу ватмана с обозначенными на нем фамилиями, поводил по бумаге пальцем:
— Значит, так… Ваша каюта под номером пятьдесят пять. Две пятерки. Легко запомнить. Подымитесь палубой выше, там вахтенный у трапа вызовет каютную-номерную. Она вам откроет дверь. Каюта хорошая, не волнуйтесь. Я сам лично для вас берег. Одноместная. Правда, расположена ближе к носу. При килевой качке может и побросать. — Ясневич вежливо улыбнулся. — Но вы, конечно, гуд сейлер. В море не новичок. Что нам с вами качка!
Провожая гостя до двери, задержал его у порога.
— И еще одно. Чуть не забыл. В кают-компании вам отведено место за столом капитана. Вместе, так сказать, с руководством. — И добавил значительно: — Я буду вашим соседом.
— Но я вовсе не руководство! — возразил Смолин. — Нельзя ли за другой стол? Не за руководящий?
— Да бог с вами, Константин Юрьевич! Такой известный ученый! Мы с начальником экспедиции специально определили вам это место. Еще в Москве. И уже все, все утверждено!
Ясневич дружески коснулся плеча Смолина — это свидетельствовало о желании установить между соседями по престижному капитанскому столу короткие отношения равных. Не только Крепышин, но и этот зам заранее стремится определить отношения. Может, здесь так принято?
Уходя, Смолин подумал с огорчением: «И на кой нужен мне этот бодрячок? Судя по всему, все три месяца придется с ним лобызаться».
Он поднялся палубой выше, отыскал дежурное помещение, а в нем вахтенного помощника, рослого молодого блондина с узким сухощавым лицом, тот по спикеру прокричал на все судно, срочно вызывая в дежурку каютную-номерную Гаврилко. И эта самая Гаврилко через минуту прибежала, запыхавшись, откуда-то из недр судна. Круглые кукольные глаза на детском с кулачок личике смотрели на Смолина робко и почтительно, в руке нервно позвякивала связка ключей.
— Позвольте помогу! — Она потянулась к чемодану.
Он мягко отстранил девушку.
— Нет уж! Это не для детей! — И подумал: как родители отваживаются пускать в море таких вот цыплят? В штормы, в качку!
Каюта Смолину понравилась. Все, что необходимо: широкая койка за плотной портьерой, просторный шкаф, умывальник, зеркало над ним, а главное, удобный письменный стол у иллюминатора, настольная лампа, над столом широкая книжная полка — вполне уместится вся научная литература и справочники, привезенные из Москвы. Он подошел к иллюминатору. За бортом внизу плескалась тяжелая маслянистая вода бухты. Мощно рассекая тупым носом воду, входил в порт, направляясь к дальнему причалу, огромный, похожий на сундук, контейнеровоз.
