Проклятье. Что взбрело ему в голову прикасаться к ней таким вот образом?
Бью сунул ногу в стремя и забрался на лошадь.
Он поднялся засветло и вышел из дома пораньше, чтобы не встретиться со Скарлетт, потому что испытывал своеобразное чувство вины.
Бью злился, что не смог поцеловать дочь и пожелать ей доброго утра, но один день можно перетерпеть. Возможно, по возвращении он сумеет лучше контролировать свои гормоны и нежелательное влечение.
Черт. Он полночи ворочался без сна, тогда как Скарлетт наверняка спокойно спала и даже не думала о нем. Он впервые сталкивался с тем, чтобы желать женщину и не иметь возможности заполучить ее.
Бью лежал и смотрел в потолок, думая о том, чем планировала заняться Скарлетт после того, как уйдет из агентства, и почему она вообще решила уйти оттуда. Но больше всего ему не давало покоя то, в чем она спала, черт подери.
Может, в пижамных шортах, которые подходили к ярко-красному лаку, которым она накрасила ногти на ногах. Боже правый, он находил это очень сексуальным, потому что питал слабость к красному цвету.
Он вздохнул и, дернув за поводья, направил лошадь на другой конец поместья, к дому, где жили Хейс и Алекса. Ведь он вернулся домой главным образом для того, чтобы снова найти общий язык со своими братьями.
Когда у Гектора обнаружили неоперабельную опухоль головного мозга, Бью казалось, что мир вокруг него рухнул. Гектор был для него больше чем агент. Он был как отец, который вытащил Бью из неприятностей, в которые тот попал, когда впервые очутился в Лос-Анджелесе. За многие годы сотрудничества они стали одним целым, и после смерти Гектора Бью казалось, что он лишился почвы под ногами.
Теперь он вернулся домой, чтобы исполнить обещание, которое дал Гектору, и наладить отношения с братьями и отцом. Что было нелегко само по себе, а тут ко всему в его доме появилась соблазнительная женщина. Казалось, судьба насмехалась над ним, послав к нему Скарлетт, словно сладкую мечту, которой не суждено стать реальностью.
Вот почему он злился на себя целое утро.
Ему не следовало больше прикасаться к ней. Во-первых, он поставил ее в неловкое положение, и, возможно, ему следовало извиниться… Но он не жалел о случившемся. Не жалел, что наконец притронулся к ней, вдохнул сладкий цветочный аромат, исходивший от нее, и увидел, как жилка у основания ее шеи забилась чуть сильнее от его прикосновения.
