«Соврать, что помню? – подумал Ваня. – Может, тогда решат, что я здоров».
– Помню, – сказал он, – вот только имя запамятовал.
– Семен Петрович, – представился доктор.
– А, да, точно, – с улыбкой ответил Ваня, – сказал бы я вам, что приятно познакомиться, да знакомились уже ранее.
– Я рад, что ты что-то да помнишь. Ты понимаешь, почему ты здесь?
– Да, Семен Петрович.
– Почему?
– Я был болен ранее. Но в этот раз меня привезли сюда по ошибке, так как сейчас я абсолютно в здравом уме и твердой памяти.
– Григорий сказал мне, что ты спрашивал про какого-то динозавра.
– Мне кажется, он меня неправильно понял.
– Тебя нашли в супермаркете, ты сидел на полу и разговаривал с кем-то, очевидно, воображаемым.
«Черт», – выругался про себя Ваня, а потом спокойно произнес:
– Может, временное помешательство было. Сейчас я не слышу никаких голосов и не вижу никого воображаемого.
– Я понимаю, что тебе не хочется здесь находиться. Нам нет смысла держать тебя тут долго. Нам вообще было бы замечательно, если бы все выписались и у всех было бы все хорошо.
– К чему вы клоните?
– К тому, что придется побыть здесь какое-то время.
– Какое?
– Если припадков не будет, ты выпишешься через пару недель максимум, может, раньше.
– Пару недель? Да я тут одурею с этими психами сидеть! Вы не можете меня тут держать! Мне станет только хуже!
– Иван, твое нынешнее обострение длилось долго.
– Что?
– Ты уже несколько недель живешь в каком-то своем мире, как бы это помягче сказать.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Две недели назад твоя мама снова обратилась к нам, она сказала, что ты слышишь голоса и с кем-то разговариваешь. Считаешь себя миллионером. Собираешься покорять Марс и все в таком духе.
– Но… как две недели… стоп… то есть…
– Мы решили оставить тебя пока дома, так как припадки были несерьезные, в отличие от прошлых, когда ты мог выбежать голый на улицу или напрыгнуть на прохожего, утверждая, что это оборотень… в общем, в этот раз мы не сразу тебя забрали сюда. Твои родители просто присматривали за тобой. На протяжении этого времени тебе становилось все хуже. Поэтому тебе придется какое-то время провести тут.
– Я… я не верю! Это все он! Сука, чертов автор! – Ваня разозлился и повысил голос. В коридоре тут же появился санитар.
– Все в порядке, – сказал им Семен Петрович, – мы просто беседуем.
– Иван, – сказал доктор, – если ты будешь слушаться и делать все, что тебе говорят, ты быстрее выйдешь отсюда. Доверься нам.
Иван кое-как совладал со своим гневом и кивнул доктору. Выбора у него не было. Буянить тут нет смысла, быстро свяжут. Объяснять свою правоту тоже бессмысленно, ведь он не сможет доказать медперсоналу, что я пишу эту историю, что все они просто персонажи, просто плод моей фантазии, что истину знает только он один и, по сути, он самый здоровый человек в этой книге. Скоро он сам начнет сомневаться в том, здоровый ли он, ведь я не планирую более общаться с ним. Максим ушел, и продолжать писать эту книгу в принципе мне нет смысла. Но я боюсь, что если я не поставлю точку после логического завершения истории, самозванец вернется. Я полностью управляю телом и тем, что важно Максиму. Я закончу эту книгу. Закончу так, как сам захочу. Но этот чертов персонаж уже имеет свой характер, который был в него заложен в начале книги. Я не могу уже поменять его. Не переписывать же мне все заново. Попробовать сделать его нищим, вопреки задумке Максима? Это будет сложно, не нарушая логического хода событий.
