Я прикусила язык, но было поздно. Пришлось кивнуть.
— Профессор Аленна, — старик вдруг поднялся с дивана, где мы сидели, поджидая Кирри, и, встав передо мной, поклонился. — Когда я узнал, что ректором назначили молодую девушку, то был недоволен. Простите. Думаю, все взвесив, вы со мной согласитесь. Академия стихий сейчас переживает не лучшие времена. И в такой период назначение неопытной девчонки, а вас я представлял себе именно такой, могло стать концом этого древнейшего учебного заведения.
Пока я хлопала глазами, пытаясь сообразить, мне сейчас хамят или хвалят, он перевел дух и продолжил еще более воодушевленно:
— Теперь я вижу, что поспешил в суждениях. Под руководством такого талантливого и самоотверженного человека, как вы, Академия стихий сможет снова стать тем, чем была столетия назад: лучшим учебным заведением Белого континента! Если вам понадобится помощь, профессор Аленна, вы можете всегда рассчитывать на меня.
Он снова поклонился и, не ожидая ответа, ушел куда-то в задние комнаты. И хорошо, что ему не приспичило услышать от меня что-нибудь подходящее к случаю. В бедовой голове моего одуревшего высочества царил полный сумбур. Во-первых, я не понимала, с чего бы Академии «переживать не лучшие времена». Дотации она получает немаленькие, преподов — хватает, судя по письмам, недостатка в желающих нацепить мантию студиоза тоже нет. Так в чем проблема? И второе, что меня обеспокоило еще сильнее, это восторг и легкое недоверие, прозвучавшие в голосе старого целителя при упоминании ученичества. Помнится, я что-то читала об этом, будучи студиозой. Ничего такого страшного вроде не было. А непопулярным ученичество стало скорее потому, что много школ. Кому захочется вешать на себя обузу в виде сопливого малолетки, если его можно отправить в школу или Академию, а потом получить уже готового ассистента? И дешевле, и удобнее.
Но что-то смутное скреблось на грани сознания, не давая мне списать восторги целителя на банальный старческий маразм. Плюнув на бесплодные попытки выудить это «что-то» из памяти и одновременно ругая на чем свет стоит собственную чрезмерную дотошность, я таки потащилась в библиотеку.
Едва не заблудившись в забытых за давностью лет петлях многочисленных коридоров, я добралась до библиотечной башни. У высокой резной двери рядом с надписью «Не шуметь» висел большой плакат: «Леры студиозы! Обращаясь к библиотекарю, постарайтесь вспомнить не только цвет и размер требуемой вам книги, но также ее название и автора!» Я едва не расхохоталась, но, наткнувшись взглядом на предыдущее объявление, вовремя подавила смех. То ли нынешние студиозы растеряли описательные способности, то ли библиотекари теперь не в пример хуже, чем раньше. Помнится, в мое время лерра библиотекарь могла найти нужную книгу не только по внешнему виду, но и с закрытыми глазами на ощупь. А некоторые мои сокурсники на полном серьезе утверждали, что количество вырванных страниц она определяет, взвесив фолиант на ладони.
