— Да, должно помочь. Очевидно, его содержали как декоративного. Баловали. А Вы к нему строго, вот он и взбесился. Кроме того, он переключился на вашего брата, и у них был сексуальный контакт, что только ещё больше убедило его, что Ваш брат и есть хозяин. Это хорошо, конечно, что он очень верный хозяину, но создаёт определенные трудности нам. Ну, ничего. Мы убедим его в обратном, и Вам он будет так же верен. Потрясающий питомец! Я бы у Вас его купил…
— Он не продаётся! — зло зашипел Мэйд.
Очевидно, доктор не первый раз делал такое предложение.
— Ладно, ладно, я понял, — усмехнулся доктор и шагнул ко мне со шприцем наперевес.
Я протестующе замычал и задёргался, пытаясь вывернуть руки из наручников. Только разодрал себе запястья в кровь. Не будь этого шарика у меня во рту, чёртовы кошкомордые узнали бы много нового о себе! И не посмотрел бы я на последствия!
— Не бойся, красавчик, тебе понравится, — похлопал меня док по спине и, протерев ваткой, воткнул шприц под лопатку.
Вот уж навряд ли. Мне уже не нравится!
Док отошёл и, закинув шприц в чемоданчик, закрыл его.
— Вот и всё. Минут через пять подействует. Удачи. Главное, говорите с ним.
Подхватив свой чемоданчик, док утопал куда-то. Хлопнула дверь. Звук хлопка мне показался слишком громким. А по всему телу поднимался жар, начиная с места из-под лопатки; он растекался по телу словно масляное пятно, реальность начала плыть. Я не мог нормально сфокусироваться на окружающем. После жара кинуло в холод. Словно холодной водой окатили. Свет от лампы расплылся размазанным пятном.
«Что за наркоту мне дали?!» — промелькнула паническая мысль. Наркоманом решили сделать? А что, тут не только тупой питомец, разумный на поводке ходить будет, только чтобы ему дали дозу. Ну, да, размечтался, лучше бы, наверное, это была наркота! Самое страшное, что член встал, как палка, и больно упёрся в кушетку. Это не наркота, виагра какая-нибудь местная!
— Принц, Принц, посмотри на меня… — Мэйд схватил меня за подбородок и приподнял голову.
— Мммм! — возмутился я через кляп.
Два Мэйда в глазах никак не хотели соединяться в одного. Хотя я был совсем не пьян и отчётливо понимал, что это глюк. Я глухо зарычал на них, ибо нефиг мне тут двоиться! А то иш, размножаться почкованием придумали! Тут и от одного-то не знаешь, как отмахаться. Пусть один выйдет. Бррр. Нет, с головой всё-таки что-то неладно. Я не могу мыслить связно. Что я несу? И куда? И зачем?
Мэйд, что-то лопоча, начал меня гладить по голове и по спине, медленно съезжая на задницу. Я не очень соображал вообще, что происходит, но периодически задавался этим вопросом. Но, найдя ответ, сознание приходило в ужас и уплывало в далёкие ёбеня. В памяти остались только его руки, шёпот, слов, которые я не понимал; мой член, больно упирающийся в кушетку, и не очень приятные ощущения в тылах. Там больно не было. Только неприятно. Мэйд был аккуратен и, наверное, даже ласков. Тело действовало словно в отрыве от сознания. Оно отдельно — я отдельно. К стыду своему, обкончал я всю кушетку. Но вызванные медикаментами ощущения не давали никакого морального удовлетворения. Только ощущения усталости и пустоты. Это был не я.
