Джек состроил обиженную физиономию.
– Как ты смеешь делать именно то, что на твоем месте сделал бы я сам?
Между тем Карина стащила платье, оставшись в нижнем белье, которое в любом случае скрывало большую часть тела. А в следующий момент уже прыгнула в воду.
– Карина! – крикнул Генри, но она даже не обернулась.
Карина плыла и плыла. Быстро и решительно, чувствуя сопротивление океанского течения. Казалось, чем ближе берег, тем свирепее становились волны. Странно. А что это? Не крикнул ли кто-то за спиной «Акула!»?
И все-таки она не обернулась. Взяла себя в руки и полностью сосредоточилась на достижении цели. Руки начали уставать, горели легкие. Остров приближался, в этом не было сомнений. Еще немного – и ноги коснутся песчаного дна. Двадцать футов… десять футов…
И, наконец, вот оно! Отдуваясь, совершенно выбившаяся из сил, она поднялась, выбралась из мелководья, добрела до берега и свалилась на песок.
Получилось.
ШУУУУХ!
Шлюпка с Джеком и Генри вылетела на берег, швырнув ей в лицо пригоршню песка.
– Да что с вами обоими не так? – сердито спросила Карина.
Никто даже не посмотрел на нее. Генри не сводил глаз с моря, и на его лице все явственнее проступал страх.
– Не поворачивайся, – предупредил он.
– Позволь угадать, – насмешливо отозвалась Карина. – Ты увидел еще одного… – не закончив, она обернулась…
И замерла в ужасе.
То, что она видела, было невозможно… немыслимо… невероятно.
У самого берега над кромкой воды висела в воздухе армия мертвецов.
Мертвецов!
– А… а… – Карина попыталась что-то сказать, но из горла только вырвался невнятный писк.
Сомневаться не приходилось: нелепые, гротескные создания с плотоядными ухмылками определенно не принадлежали к миру живых. У некоторых на груди зияли глубокие раны, воспаленные, гниющие изнутри; у других никакой груди не было, и в просветах между ребрами были видны бегущие по небу грозовые тучи.
Их одежда, жалкие обноски, не поддавалась описанию; руки и ноги висели под разными углами, неестественно вывернутые. И во главе всей этой отвратительной, словно восставшей из могил шайки стоял капитан – высокий, статный, жестокий – с наполовину срезанным затылком.
– Джек Воробей, – проскрежетал капитан Салазар сквозь почерневшие, гнилые зубы и с ухмылкой взмахнул проржавевшей саблей.
Карина в ужасе прикрыла ладонью рот. Несколько мертвецов двинулись вперед, жадно вытягивая руки в направлении Джека Воробья. Но, едва шагнув на берег, они задергались, отшатнулись, а потом и рассыпались с ужасными криками, умерев во второй раз.
