Для того чтобы раскрыть характер движения, объяснить причину возникновения широкой гуситской коалиции, необходимо в большей степени, чем это сделано в книге, остановиться на национально-освободительном характере той борьбы, которую в начале XV века вел чешский народ. Именно национально-освободительный характер движения способствовал объединению в лагере гуситов различных социальных слоев.
Вызывает сомнение точка зрения Й. Мацека на ту роль, которую играли в движении массы городской бедноты. Автор, по мнению которого беднота/ в течение определенного периода (1419–1421 годы) возглавляла революционное движение, преувеличивает роль этих слоев населения. Городская беднота, представлявшая собой разнородную массу, не оформившуюся еще в единый социальный слой, не была и не могла быть гегемоном движения.
Автор прекрасно показывает героическую жизнь и не менее героическую смерть Гуса, ту колоссальную роль, которую сыграл чешский реформатор в развитии народного движения. Однако в книге не проведено достаточно определенной грани между учением Гуса и взглядами его последователей. Гус, как отмечает и сам автор, не ставил целью добиться социальных преобразований, он хотел только устранить вопиющие злоупотребления в современном ему обществе. Ф. Энгельс не случайно упоминает Гуса в ряду представителей бюргерской ереси[1]. Наиболее революционное крыло в лагере гуситов — крестьянско-плебейская часть таборитов — стремилось к созданию общества, основанного на имущественном и правовом равенстве, иначе говоря, о решительном и полном уничтожении феодального строя. Эту грань между взглядами самого Гуса и наиболее революционных гуситов необходимо провести, иначе может создаться впечатление, что Гус разделял хилиастические мечтания бедноты, а табориты непосредственно осуществляли идеи Гуса — и то и другое не соответствует исторической действительности. Все вышеизложенное отнюдь не умаляет подвига Гуса, смело перед лицом народа обличавшего пороки церкви и всего господствующего класса, подвига вождя, возглавившего национально-освободительное движение чешского народа и отдавшего жизнь за свой народ.
Наличие в книге указанных выше спорных или не вполне верно освещенных вопросов не снижает eè достоинств.
Работа Й. Мацека, основанная на серьезном материале, пронизанная чувством подлинного патриотизма, дает в основном правильную картину одного из самых героических периодов в истории чешского народа и, несомненно, представляет большой интерес для советского читателя.
