Варенье из звёзд | страница 3



— Догадайся! — фыркаю я, заходя в подъезд и поднимаясь на первый этаж.

Перед дверью Тонечки толпится народ — шёпот и шушуканье перемежаются с зевками и ленивым потягиванием, — а над ними, как жираф, возвышается мой Женька. Я нахально обхожу очередь, пробиваясь к брату, и больно щипаю его за ногу.

— А ты чего здесь забыл?

— Значит, Алане Сергеевне можно, а мне нельзя? — кривит он губы в ухмылке.

— Вот позвоню сейчас мамке, и договоришься мне, — строго отвечаю я, хотя брат всего на три года младше. Но, в отличие от меня, взрослой и разумной двадцатисемилетней девушки, он у нас ещё подросток.

— А я давай Мишке позвоню, — парирует негодник, ещё и подмигивая.

Что ж, его взяла. Дорвался наконец. Хотела ведь налегке смотаться, а багаж сам нарисовался.

Набираю сообщение Тонечке: «Открывай ворота!»

Тут же замок щёлкает, из-за двери доносится предупредительный рык, и народ опасливо отступает. Я же дёргаю вперёд, таща за собой брата-переростка. В прихожей терплю лобызания Барсика — соскучился, зверюга — и причитания изумлённого Женьки: «Настоящий! Снежный! Ба-а-арсик!»

— Сверх-настоящий, — появляется Тонечка в лиловом пеньюаре и на каблуках. — Самый нежный! Ба-а-арсенька! — В эту минуту и брат, и подруга похожи на двух околдованных детей. — Перевёртыш мой ненаглядный!

Подруга треплет своего «котёнка» за мохнатые щёки и прогоняет на кухню. Мне же вручает заветные ключики. Шлю Тоне воздушный поцелуй и устремляюсь к чёрному выходу. Сзади топает Женька.

— И что дальше? Я ведь только со слов знаю, а от тебя мало чего добьёшься!

— Иди и помалкивай, — шикаю я, открывая дверь длинным ключом с зазубринами.

Об Аномалке вслух предпочитают не говорить, не принято это как-то. Да и не слишком законно, хотя и закона, как такового нет.

Подходим к лифту. Вместо кнопки — прорезь для второго ключика. Золотого. Ну или позолоченного, не знаю. Когда кабина открывается, мы с Женькой заходим внутрь, брат скрючивается в три погибели, я и сама немного сутулюсь, утыкаясь взглядом в пол. Кнопок нет и здесь. Лифт трогается, уносясь то ли вверх, то ли вниз, сказать трудно. Женька тихонько читает рэп, а я разглядываю его кеды с ярко-жёлтыми шнурками.

— Так что у тебя за дела? — не выдержав, спрашивает брат. Любопытство — его главный недостаток. — Мир спасаешь или, может, ищешь ценный артефакт?

— Ага, — киваю я. — Что-то вроде того.

— Ну а если поточнее?

— Всё, отстань от меня! — кричу я, но в кабине мой голос снижается до шелеста. — Варенье я варю, ясно? Кабачковое! Только не хватает кое-чего.