И когда Рид перестал меня целовать и отстранился, я недовольно застонала и машинально потянулась вперед, чтобы продлить то невероятное единение. Но ничего не произошло. Открыв глаза, я посмотрела на мужчину, подметила его прерывистое дыхание, машинально тронула свои припухшие губы, и глубоко вздохнула. Воздух опьянял, от него болела голова, но я полностью сфокусировалась на Аркене, не замечая ничего вокруг.
Но… Дурацкая усмешка, скользнувшая по упрямому рту, небрежный жест рукой, отбросивший длинные шикарные волосы за спину, и я словно очнулась. Отпрянула, вскинула голову. Чертов селезень опять надо мной издевается.
— Это что такое сейчас было? — выдохнула я.
— Рад, что с вами все в порядке, — хрипло заметил он. — В следующий раз постарайтесь держать себя в руках.
Даже если бы меня ударили мешком по голове, эффект был бы другим. Менее болезненным. Моргнув, я уставилась на гота, пытаясь понять, отчего он в очередной раз так поступил со мной, а затем в ход пошли инстинкты. Всего один шаг и вот ладонь уже пылает огнем от удара, а на щеке Аркена появился красный отпечаток. Залепила я ему пощечину от души, что и говорить.
Вот только это не только не сбавило накал, а будто разожгло во мне утихшее пламя. Сознание… Нормальное сознание взрослого человека, привыкшего встречать неприятности стиснув зубы и бороться с проблемами цивилизованными методами, ушло куда-то в сторону, выпустив нечто древнее, все это время дремавшее во мне. Я больше не хотела терпеть, не могла подчиняться, отказывалась «держать лицо». Хотелось громить все вокруг, продемонстрировать силу, подчинить всех тех, кто не достоин был даже смотреть мне в глаза. Я не понимала, почему начала воспринимать присутствующих в комнате, словно они жалкие букашки, особенно раздражал темный, не желающий склониться и признать мое превосходство. Он уверенно смотрел на меня и эта ленивая усмешка… Как же она меня бесила. Хотелось стереть ее напрочь. За то, что совсем не разозлился на пощечину, хотя должен был, что посмел не просто прикоснуться, а поцеловать. А еще за то, что вызывал жгучее желание, хотя был недостоин ноги мне целовать…
Как же жарко. И гул этот в воздухе, словно одновременно стая пчел летает, не говоря уже про яркий свет, заливающий все вокруг, да так сильно, что глазам больно. Зажмурившись, я резко выдохнула, отчаянно пытаясь понять, что со мной происходит. Но ответа не находила. Да и вообще, все попытки рассуждать логично исчезали под непрекращающимся желанием разгромить все вокруг.
