– Лик? – Вопросительно посмотрела я на зверя, в надежде что он обернется человеком, но тот вильнул хвостом и потрусил в сторону пустыни.
Рыжего парня мне не суждено было увидеть ни вечером, ни через день, ни через два. Несмотря на почти невыносимую жару раны на боках волка заживали, но в его глазах все реже мелькало человеческое выражение. Опасаясь однажды проснуться рядом с диким зверем, я почти не спала, отчего сил идти не было и мы часто останавливались. Со связью тоже были проблемы, камень решительно отказывался реагировать на любые мои действия. Изуродовав им левую руку почти до локтя, я плюнула и засунула его в сумку. Хорошо хоть у Лика в ней нашлась пара сменного белья, а то так бы и гуляла я по пустыне в вечернем наряде. Редкие ящерицы не утоляли голод, а лишь притупляли это чувство, но с жаждой ситуация была еще хуже. Покрывающий каждую ночь землю иней быстро испарялся и почти не утолял жажду. В какой-то момент вспомнила, что в кактусах есть сок и начала планомерно искать их. Теперь мы шли по пустыне большими зигзагами, отчего наши следы походили на заячьи…
– Лик ты как? – Рванулась я, утром пятого дня к преобразившемуся парню. Он был чудовищно худ и гол, но сейчас это волновало меня меньше всего. При обороте его ломало около часа, вряд ли это было нормальным.
– Жива? – Несколько удивленно посмотрел на меня рыжий мутными глазами. – Как мы спустились?
– Хранитель помог. Ты как, идти можешь?
– Наверное. Что с тобой? – Парень сразу же обратил внимание обмотанную остатками платья руку. В последние два дня места укусов опухли и покраснели.
– Ерунда. – Отмахнулась я от него. – Нужно идти, скоро станет слишком жарко.
– Дай сюда. – Парень дернул меня за руку, отчего в глазах потемнело и я завалилась на него.
– Прости. Это серьезней, чем ты думаешь. – Потемнел лицом рыжий. – Тебя укусили, а это очень опасно, ты можешь умереть.
– Зато замуж не нужно будет выходить. – Попыталась пошутить я и отключилась.
Наверно, это было и к лучшему, потому что обратный оборот волка мне видеть не пришлось – в данном состоянии зрелище было не из приятных. Когда сквозь темноту обморока я почувствовала на ране язык, резко дернулась, но волк удержал на месте. Это привело меня в чувство. Не знаю, чего мне стоило не закричать от боли и страха. Придавив меня к земле весом своего тела, волк вылизывал рану от укуса твари, периодически громко лязгая зубами у моего горла. При этом, человеческого в его взгляде было немного…
