Маленький плохой заяц, или Взаимосвязь религии и окружающей среды | страница 5

Собаки динго не единственное доказательство контактов между австралийцами и внешним миром: еще одним могут послужить трепанги – беспозвоночные, часто называемые «морские огурцы». Северное побережье Австралии ими исключительно богато. А в Китае трепанги издавна считаются полезными для здоровья вообще и мужской потенции в частности (свойство, которое приписывается, кажется, каждому второму препарату китайской медицины). Еще в XVIII веке, до начала европейской колонизации Австралии, китайцы покупали австралийские трепанги (а по мнению некоторых исследователей, делали это даже в Средние века). Конечно, торговля шла не напрямую, а через длинную череду посредников, жителей островов Индонезии, которые выменивали трепангов у австралийцев[8]. Изредка австралийские товары могли доходить, по-видимому, даже до Италии. Недавно историки обнаружили в одной европейской рукописи XIII века изображение какаду – птицы, которая в природе за пределами Австралии, Новой Гвинеи и некоторых тихоокеанских островов[9] не встречается. Так что аборигены косвенно уже входили в систему мировой экономики, хотя и не знали денег. Некоторые исследователи считают, что от индонезийских купцов они могли получить и какие-то сведения об исламе. Вопрос этот, впрочем, спорный[10].

И все же с внешним миром до прихода европейцев контактировали в основном северные австралийцы. Остальные же имели дело только с другими аборигенами. Культурного обмена это не отменяло: Австралия – большой континент, и в разных его регионах сформировались хотя и связанные друг с другом, но во многом самостоятельные традиции. Современные лингвисты насчитывают на континенте 27 разных языковых семей и гораздо большее число отдельных языков и наречий, входящих в них. Однако мифы, песни и ритуалы преодолевали языковые границы и огромные расстояния. Это позволяет нам рассматривать австралийскую религию и ее связь с экологией в совокупности.

Да, австралийцам не повезло с Австралией.

В современной науке ведется большая дискуссия о том, насколько экологические условия влияют на развитие культуры. Одни исследователи, так называемые «географические детерминисты», рассматривают культуру как производную географии. В некоторых случаях оспорить эту позицию сложно: у ацтеков не было лошадей, а у конкистадоров были, и тут влияние географии бесспорно – лошади водились в Евразии, но не в Америке. С географическими детерминистами спорят те, кто рассматривает культуру как нечто вовсе отдельное от географии, и занимающие умеренную позицию «географические поссибилисты», допускающие косвенное и умеренное влияние природных условий на культуру. Да, говорят они, у ацтеков действительно не было лошадей. Но какие объективные географические обстоятельства помешали им использовать, скажем, колесо? Лошадь для него не требуется