Сейчас как минимум два его выстрела из трех достигали цели. А цели, как он наконец различил, были не чем иным, как появляющимися на поверхности воды головами бобров. Он попадал прямехонько в лоб или в глаз, один раз попал прямо в оскалившуюся пасть и вроде бы выбил зверю передний зуб. Преследователей становилось все меньше, но они были все ближе и ближе, а он стрелял и стрелял, и, как правило, не промахивался. Рука Павла дрогнула, когда вместо типичной морды очередного вынырнувшего на поверхность бобра он различил что-то другое, не сразу поддающееся описанию. В это существо он не попал, да и стрелять как-то сразу расхотелось.
Зато со стороны Бобровых кос по его лодке стрельба – тоже одиночными – не прекращалась, хотя отплыли они от берега уже метров на четыреста. Павел вроде бы даже перестал предавать этой вражеской стрельбе значение, но тут его рулевой вскрикнул и застонал. Пуля попала Сэмэну в локоть – догребся!
Для начала Павел наугад трижды выстрелил в сторону Бобровых кос. Затем перевел ствол на окружающую воду, приготовившись начать пальбу в любой момент, и был наготове до тех пор, пока плывущая по инерции лодка не остановилась. И только после этого, не слыша больше выстрелов с берега и не наблюдая преследователей, забросил автомат за спину и бросился оказывать помощь раненому.
– Ну, что там случилось? – нетерпеливо спросил Нешпаев у выскочившего из лодки Монокля. – Что-то слишком серьезное! – ответил тот и обратился к сидевшему на корме и державшемуся за голову Сфагнуму. – Эй, рыбачишко, давай вылазь. И вещички свои прихвати.
– Может, Сэмэн просто это с похмелюги…
– Нет, – отрезал Монокль. – Я его знаю – на работе он кремень, сколько бы накануне ни выпил. А паролем «Бодрые поползновения» – просто так не бросаются.
Монокль деловито огляделся. Вслед за ним к берегу причалила лодка с Осокой и ослепшим спортсменом, которому она помогла выбраться на сушу, после чего вновь забралась в лодку – за его рыболовными снастями.
В еще одной лодке сидел в ожидании команды абсолютно спокойный Прохор и поглаживал ствол своего АК-74. Его сегодняшнего подопечного в округе не наблюдалось, но оно и к лучшему, дилетанты в предстоящем деле Моноклю были не нужны. Помимо шести лодок, предназначенных для спортсменов, в лагере были еще две запасных – оснащенные всем необходимым, они были наполовину вытащены на берег и ждали своего часа.
Один за другим к хозяину трактира «Бодрые поползновения» подошли профессор Борис Яковлевич Яншевский, главный судья соревнований Станислав Пашкевич, Лёва Голевич, водитель микроавтобуса Евдокимыч и два егеря – Бальзер и Неон, которые выполняли в лагере различные хозяйственные работы. Все за исключением Лёвы и Пашкевича были вооружены.
