Однажды их застукала жена Клеймана и… В общем, это было весело, громко и не для слабонервных.
Так что даже не обремененный интеллектом Марик сделал выводы и, наверное, оставил девиц где-то в кафе поблизости. Но все никак не может привыкнуть, что другу уже не нужно устраивать личную жизнь.
— Если ты уже все… — Я бросаю выразительный взгляд на настенные часы, надеясь, что в этот раз у Бабника нет настроения играть со мной в кошки-мышки.
Но куда там.
Он уже склоняет голову, оценивая мой строгий костюм с юбкой, прикрывающей колени на целую ладонь, и застегнутую до самого горла блузку с воротником-стойкой. Есть один минус в моей работе — приходится соответствовать образу помощницы адвоката. И женщинам, которые приходят сюда, чтобы разводиться, совсем не хочется видеть разодетую красотку с длинными ногами, похожую на ту, с которой им изменил муж. Это может показаться смешным и какое-то время я тоже так думала, пока на собственном опыте не убедилась, что в образе Поганки моя жизнь в офисе Клеймана будет намного проще.
— А тебе тут не скучно, Молька?
У Марика улыбка на миллион долларов: белые крепкие зубы, ямочки на щеках, прищур голубых глаз с парочкой харизматичных морщинок в уголках. Брутальная щетина по всему подбородку. И лицо, с которым он может запросто позировать на обложке мужского журнала, чтобы тираж сделали обалдевшие от такого мачо женщины. И он это прекрасно знает.
Правда, есть одно «но» в нашем с ним общении, хоть это совсем не подходящее слово.
Он мне глубоко неприятен. Абсолютно безразличен. И ничего при звуке его голоса или блеске улыбки во мне не ёкает, не дергается и не замирает. А вот врезать по роже, чтобы отстал от меня со своими сальными подкатами очень даже хочется. Но, увы, Поганка Клеймана должно быть тише воды, ниже травы, иначе этот мачо будет доставать меня еще больше. У него появится, как это модно называть, спортивный интерес.
— Мне очень нескучно, а будет еще не скучнее, если ты уйдешь.
— Только не говори, что опаздываешь на свидание, — насмехается он, снова сканируя взглядом и мои строгие, совершенно не сексуальные, но гиперудобные сапоги, и костюм, к котором сложно угадать очертания фигуры. — К профессору бежишь, с зачеткой?
Это у него дежурная шутка, кажется, выдает ее уже десятый раз, даром что в разных интерпретациях. А я терплю и продолжаю делать строгое лицо, хоть от желания заехать по наглой роже натурально зудят ладони.
Правда, я в самом деле опаздываю, поэтому ограничиваюсь кивком и, прошмыгнув у Марика под подмышкой, распахиваю дверь, жестом приглашая уйти и избавить меня от неприятной компании.
