Зеленый как раз перешел к куплету о двух пришедших за ним ангелах[17], когда мимо ошалевших чейсеров прошелестели розовыми тапочками две, одетые только в одинаковые черные футболки, девочки. Пушистые полотенца на плечах никак не вписывались в здешние обшарпанные стены.
— Занято! — всё, чем удостоили они публику на пути в душевую.
— Ну, вот как это терпеть? — глядя им вслед, резюмировал первый. — У меня уже руки чешутся!
— А ты чаще мойся! — рассмеялся кто-то.
— Не, вы как хотите, а мочалок этих нужно спровадить обратно. Иначе засмеют нас…
— Я так думаю, они сами скоро уйдут, — проговорил Тишь.
— А жаль! — перешел на родной язык Зеленый. — Поёт хорошо, — от смущения он склонил голову ближе к струнам.
* * *
Утро встретило Таньку и Мелл не только хорошим настроением. Невыспавшийся Тишь, в ответ на приветливые улыбки, буркнул «добрутро» и продолжил колдовать над спиртовкой, разогревая воду для чая.
— У нас шоколад есть, давай его разведем? — примирительно попросила Танька. — В порошке, знаешь? — из-за её спины Мелл уже протягивала коробку с лакомством.
— Постеснялись бы! — лохматыми чувствами отозвался оружейник.
— А чего случилось? — откровенно не поняла синеглазая.
— Вы что в мешке своем вчера вытворяли, а? Да я через полчаса сбежал к Старому, под прилавком спал!
— Да мы ничего… Ой-ёй… — начала было Мелл, но осеклась. Даря друг другу нежность, они с Танькой действительно сильно увлеклись и не заглушили звуки и собственные разговоры для окружающих.
— Здесь же живые люди, все-таки. А вы полуголыми расхаживаете, попами вертите, да еще и такое…!
— А тебе что, тоже захотелось? — ехидство Мелл не сулило ничего хорошего для собеседника.
— Да я, блин! — вовремя захлопнул свой рот Тишь. — Дай сюда! — он почти что вырвал из рук девочки коробочку со вкусным и занял себя приготовлением напитка.
— Короче, я много вкусняшек взяла с собой, — неосознанно нагнетала напряжение Мелл. — Так что всех угостить нужно. И тебе большой запас будет, — глядя с колдовским прищуром, она, словно лист смоковницы на ветру, качнулась в сторону мужчины.
— Так, остынь! Агриэль[18] доморощенный, — дернула её за руку Танька. — Тишь, ну, правда, прости. Мы соскучились, просто. Больше не повториться. А лакомство мы сами наверх отнесем, пусть Дед тусовку угостит. Ты с нами пойдешь сегодня?
— Пойду, куда я денусь, — ворчал в полумраке оружейник. — Снова на собаках? И куда теперь?
— Пешком, — покачала головой Танька. — Хотим фактор одиночества найти.
