Он наугад притянул девушку к себе — нагую, мокрую, скользкую, водрузил ее на себя, словно всадницу, бесцеремонно впершись в сладкую промежность мигом ожившим орудием. Пронзенная им Ли Тхау упруго подлетала на Нике так споро, что ему всякий раз казалось, будто вот сейчас она сорвется с живого якоря, — но тут же она снова звонко плюхалась о его пылающие чресла, и когда он снова выстрелил свой мощный заряд — как только не снесло ее прочь силой такого удара. Но Ли Тхау только плотнее прижалась к Нику, словно стараясь до последней капельки впитать в свое лоно семя белого мужчины.
А ливень все бушевал, и — мнилось Нику — они вдвоем растворяются в его струях…
С тех пор их прогулки по джунглям участились. Правда, ходили они немного: едва забредя под полог леса, кидались друг на друга, нетерпеливо срывая одежду, — и наставало блаженное совокупление.
Ник был ошеломлен такой безбрежной страстью со стороны хрупкой юной вьетнамочки — его скромный доармейский сексуальный опыт не содержал ничего подобного: какие-то торопливые перепихивания, которым предстояли часы глупых жеманных разговоров. А эта девочка знала, чего хочет, и предпочитала обходиться без долгих прелюдий. Оказывается, можно не знать языков друг друга — но достаточно чувствовать языки друг друга: они скажут все гораздо красноречивее…
Впрочем, пару слов по-вьетнамски Ник все же выучил с подачи Ли Тхау — из тех, что он прежде стеснялся произносить по-английски. И начал их тихо проговаривать, поначалу жутко стесняясь, а потом вошел во вкус и страстно рычал их во время акта. И вообще, он почувствовал, как в нем, молодом американском юноше, постепенно прорастает первобытный какой-то самец — грубый, резкий, безжалостный. И особенно Ник возлюбил узкую точеную задницу Ли Тхау — ему нравилось врываться своим напористым членом в тесное отверстие меж упругих ягодиц, чувствуя, что он доставляет этим девушке боль, смешанную с наслаждением. Он буквально зверел от осознания этого — и в такие мгновения не скупился на самые грубые выражения.
— Шлюха! Подстилка проклятая, тебя нужно отдать в бордель, проститутка, в дешевый солдатский бордель, где тебя будут иметь по сорок человек за день, а тебе все равно будет мало, мало! Тебя нужно сразу драть во все дырки, чтоб ты почувствовала, тварь, чтоб ты поняла, как это должно быть! Я уничтожу тебя своим елдаком, я разнесу тебя на кусочки, я размажу тебя по траве, подлая шлюха, грязная жадная самка!
