Напоминание | страница 5
— Ну она и началась, — деланное спокойствие с трудом давалось немолодой женщине, — и… и чайник на плите…
С этими словами мать покинула кухню.
Хлопнула дверь и из дальней комнаты послышались приглушенные всхлипы.
— О, Господи, — выдохнул Сергей. Кухня поплыла у него перед глазами и он с трудом опустился на табурет…
… - О, Господи, — Сергей подскочил на кровати. Было часов пять утра, и в комнате еще было темно. Он повернулся на другой бок, — Приснится же такое, — пробормотал он.
Он ворочался еще с пол часа, но сон не шел. Попробовал старый способ: считать баранов — ничего не вышло, на ум лезли только дикие мысли о том, что только что увидел в ночном кошмаре. И, откинув все остальные мысли, он стал думать только об этом…
…Он думал только о том, что случилось. Он сидел в кухне и пил холодный чай, вошла мама.
— Что именно сказали по радио? — спросил он отрешенно.
— Ничего. Только, что сегодня двадцать второго июня 1941 года фашистская Германия вероломно… В общем сегодня началась война. Если тебе этого мало, то…
— Успокойся, — перебил Сергей, встал не допив чай и ушел к себе не сказав больше ни слова.
Как-то вдруг сразу постаревшая женщина рухнула на освободившуюся табуретку и тихо заплакала…
…Он проснулся. Над ухом разрывался будильник, сообщая, что сегодня: «22 июня 2941 года, восемь часов тридцать минут…» Сергей отрубил его. Он еще не проснулся до конца и все его мысли были там, во сне. Услышав сообщение будильника он дернулся, что-то смутно промелькнуло в голове, нехорошо кольнуло в груди, но он не ухватил мысль.
Он встал, оделся, умылся и пошел в гостиничный ресторан. На душе скребли кошки. Дело в том, что подобные сны преследовали его уже в течении пяти лет. Он жил двумя жизнями: во сне и на яву. Глобальные события в его жизни происходили и там, и тут, в остальном же эти жизни протекали по своему. Сны были яркие, цветные и такие… такие материальные, что настоящая жизнь порой казалась ему сном.
Сначала эти сны заинтересовали его и даже где-то как-то понравились, а самое главное, что они не стерались из его памяти, как обычные сновидения, а оставались в ней. Так продолжалось четыре года, даже чуть больше, а потом… Потом умер папа! Умер тихо, во сне и это сразу откликнулось в снах Сергея. И Сергей, который любил отца, и который перестал видеть его даже во сне, возненавидел эти сны. А они все повторялись и повторялись, и каждый был продолжением предыдущего, и, на смену ненависти пришел испуг часто переходящий в отчаяние. Он испугался, что сходит с ума, потом подумалось, что это болезнь, потом… Потом он понемногу привык к ним, хотя мысли о психическом расстройстве временами проскакивали у него.