– Чего ты хотел от этой потаскухи Зенгер? Ты рассказал ей обо мне?
«О чем? О том, как ты напал на меня в столовой?»
Столь абсурдное предположение помогло Тиллю немного собраться с мыслями. В надежде, что Армин не сломал ему запястье, Беркхофф протянул ему руку, сплюнул кровавый сгусток на пол и прохрипел:
– Нет, нет. О тебе у нас разговора вовсе не было.
Армин сделал шаг в сторону и в столь маленькой камере сразу же очутился возле двери. Он прижал к ней ухо, приложил указательный палец к губам, прислушался, но ничего не услышал.
Явно довольный результатом, Вольф снова направился к Тиллю, который успел отползти к стене и опереться на нее спиной между унитазом и раковиной. При этом Беркхофф судорожно размышлял, стоит ли ему напасть на Армина сзади. Однако Армин Вольф был не только на голову выше, но и намного тренированнее, чем он. После исчезновения сына Тилль перестал делать физические упражнения, и его тело быстро деградировало. Кроме этого, Вольф двигался кошачьей походкой, как опытный уличный боец, словно паря над бетонным полом. Поэтому надеяться на победу в случае прямого столкновения с ним не приходилось.
– Отлично! – подходя к Тиллю, проговорил Армин, выказывая себя вдобавок ко всему еще и расистом. – Черномазый ушел. Симон смотрит через заслонку каждые сорок пять минут, а это означает, что у нас есть достаточно времени, чтобы поговорить без помех.
Произнеся это, Армин ударил Беркхоффа кулаком в живот. Тилль хотел было закричать, но от боли у него перехватило дыхание. Второй удар пришелся ему в челюсть, и он почувствовал, как у него зашатался зуб.
Такого просто не могло быть! Как могло случиться, что вновь поступившего пациента заперли в камере наедине с жаждущим убийства сумасшедшим?
Его крики о помощи здесь вряд ли кто-нибудь услышит. К тому же для того, чтобы закричать, у него не хватало воздуха, а лежа на полу, он не мог для привлечения внимания дотянуться до какого-нибудь предмета, чтобы опрокинуть его или запустить им в дверь.
Один глаз у него заплыл, и он им больше не видел, но вторым с ужасом заметил, как Армин снял с себя носок, чтобы, скорее всего, заткнуть ему рот.
– Стой! – выдохнул Тилль, но его возглас больше походил на непонятное хрюканье, чем на членораздельную речь.
Между тем Вольф начал приближаться, и среди всех обрывков мыслей, кружившихся у Тилля в голове, почему-то все отчетливее стал проступать образ контролера в метро, который на вопрос корреспондента телевидения о том, что бы он мог посоветовать пассажирам, подвергшимся нападению хулигана в общественном транспорте, ответил: «Необходимо сбить противника с толку!»
