- Ребятам я рассказал не все, - осторожно начал я, - есть еще кое-что. И у меня есть просьба, очень важная для меня, которую может выполнить только тот, кому я полностью доверяю. Кто-то достаточно сильный, чтобы с ней справиться. У меня не осталось никого ближе тебя. Но именно тебе будет сложнее всех.
И тут я совершенно не кривил душой. Даже Ю пока что не стала мне настолько близка, хотя чем больше я ее узнавал, тем больше она мне нравилась. И, разумеется, за нее - равно как и за Ибу, Аю, Кагетцуки и, наверно, Хитсуги, я был готов вырвать глотку десятку демонов из самых глубин ада.
- Юто, не увлекайся. Я чувствую твои эмоции не хуже, чем ты мои, знаешь ли. Переходи к делу, - недовольно прервала меня змейка.
- Прости. Я так настраиваюсь, - виновато улыбнулся я. - Нужно проследить, чтобы одна девушка не натворила бед и не влипла сама в какие-нибудь неприятности.
- Что за девушка? - подняла бровь Сидзуку. - Я ее знаю?
- И вот тут самое сложное для нас с тобой. - я чуть помолчал, собираясь с мыслями. - Она здорово похожа на меня самого. Наследница клана экзорцистов, не имеющая никаких навыков выживания в мире, где есть демоны и магия. Я, похоже, вернул ее в этот мир, вопреки воле ее семьи - и она может растеряться. А еще я понимаю, что более всего на свете ты можешь захотеть ее убить. Ее зовут Микари Ранка, но это не настоящая фамилия. Она - последняя из Джибараши.
На змейку было страшно смотреть. Она побелела от гнева и даже слегка утратила контроль над своей водой, отчего под ногами у нее растеклась небольшая лужа.
- И ты, - прошипела она, - просишь меня позаботиться об этой Микари?
Я посмотрел Сидзуке в глаза. Как бы ни пылал ее гнев, водяная змея все-таки сдерживалась и встретила мой взгляд своим - таким же прямым и твердым.
- Не позаботиться. Присмотреть. - отчеканил я. - И присмотреться. Если я ошибся, и она может стать 'настоящим' экзорцистом, готовым уничтожать всех аякаси без разбора - тебе придется ее убить. Я могу сделать это и сам - но предоставлю это право тебе. Ты будешь для нее самым лучшим судьей. И ты же сможешь ее защитить, если она попадет в неприятности, и ты сочтешь ее достойной твоего вмешательства.
От такой откровенности Сидзуку потеряла дар речи.
- Я правильно понимаю, - осторожно начала она подбирать слова, - что ты даешь мне власть над жизнью и смертью этой девушки?
- Именно так, - кивнул я. - Возможно, я много на себя беру. Или слишком много хочу от тебя. Но мне почему-то кажется, что именно так и выглядит справедливость.
